Не женское дело (Тетралогия)

Горелик Елена Валериевна

— Кто там? — поинтересовался Джеймс, уже зная, что это кто-то из прислуги. Но всё же спросил. Для порядка.

— Послание от его величества для мадам, — последовал ответ.

Джеймс приоткрыл дверь.

— Давайте.

— Но это послание для мадам, сударь, — лакей, видимо, боявшийся пиратов до дрожи в коленях, втянул голову в плечи.

— Мадам ещё не одета. Я передам, — Эшби взял с неизменного серебряного подноса надушенный листок, перевязанный ленточкой, и захлопнул дверь перед носом опешившего слуги.

Супруги Эшби давно приучились одеваться быстро. Потому уже через две минуты Галка, застегнувшись

на все пуговицы и надев перевязь со шпагой — королевским подарком, — несколько раз провела гребнем по гриве волос. И подцепила со столика королевскую записку.

— О! — хитро прищурилась мадам генерал. — Он,наверное, тоже получил почту из Вест-Индии. Вызывает для срочного и важного разговора.

— Если они сейчас посмеет к тебе приставать…

— Джек, опять ты мне на любимый мозоль наступаешь… — обречённо вздохнула Галка. — Но я думаю, если правильно себя повести, новости из-за океана станут нашим пропуском домой. Вон из этой престижной тюрьмы!

— Хорошо бы, — хмыкнул Джеймс. Он был настроен не так оптимистично. — Иначе Жером совсем расклеится, а Граммон начнёт приставать к тебе, к маркизе де Монтеспан и к самой королеве — ибо всех прочих дам он уже поимел.

В отличие от всех предыдущих встреч, эта происходила не в парке или в каком-нибудь салоне, а в личном кабинете короля. Деловая обстановка Галке в общем понравилась: стол с тяжёлым позолоченным письменным прибором (хотя злые языки поговаривали, будто король Франции не умеет ни читать, ни писать), шкафы, полные книг, картины на стенах, богатая роспись. Всё в тёмных неброских тонах, дабы яркие цветовые гаммы не отвлекали монарха от государственных дел. Сам король, сегодня одетый в красное, выглядел так, будто тоже лёг в три часа ночи. Может, так оно и было. Во всяком случае, если Галке удалось скрыть следы недосыпа — умывание холодной водицей творило чудеса, — то его величество о том не позаботился.

— Мадам, у меня для вас хорошая новость, — без всякого предисловия начал Людовик. — Час назад мне передали письмо весьма занятного содержания. Речь идёт о довольно любопытных событиях в Вест-Индии.

— О Юкатане? — тонко улыбнулась Галка. — Если это так, то мне передали письмо точно такого же содержания.

— Ваших рук дело?

— Моих, — призналась женщина.

— Поздравляю, мадам, вы делаете поразительные успехи в тайной войне с Испанией, — устало улыбнулся король.

— У нас общий враг, сир. Почему бы не усложнить ему жизнь, если подворачивается такая возможность? — Галка и тут уже успела прославиться тем, что садилась без приглашения. — Дон Хуан Коком — королевской крови. Его восстание нельзя расценивать как мятеж против испанской короны. Он борется за свои законные права. А мы можем получить сильного и далеко не бедного союзника на континенте.

— Кубинский диктатор Фуэнтес тоже рассматривался вами как союзник. Но насколько он был хорош в роли мстителя, настолько же он плох в роли государственного деятеля.

— Ещё неизвестно, недостаток ли это или всё же достоинство, — усмехнулась Галка. Разведка Франции работает отлично, у короля самые свежие данные. А дону Иниго де Фуэнтесу, на её взгляд, действительно было далековато до Фиделя Кастро. — Страну он отвоевал, независимость объявил, а вот что с ней теперь делать

до сих пор не понял. И вот тот, кто ему всё объяснит, сможет снять на этом неплохой навар.

— Что вы имеете в виду?

— Куба — это просто сокровище, — проговорила Галка. — А сидит на нём человек, для которого вершиной прогресса до сих пор является сахарный заводик. Грех этим не воспользоваться.

— Когда Куба была под властью Франции, вы рассуждали иначе, мадам, — Людовик откинулся на спинку кресла.

— Пока шла война, там побывали мои люди…

— И?..

— …и сделали кое-какие открытия из области геологии. Если при более детальном исследовании их данные подтвердятся, лет через пять на всех кораблях флотов Франции и Сен-Доменга будет стоять стальное вооружение. [120] Причём независимо от того, что думает на сей счёт дон Иниго.

120

На востоке Кубы действительно находятся крупные месторождения железа, меди и никеля.

— Это означает колоссальные затраты на перестройку всех кораблей… — задумался король. — Увы, война поглощает слишком много средств.

Галка могла бы добавить, что средства поглощаются не только войной, но скромно промолчала. Постройка Версаля влетала далеко не бездонному французскому бюджету в копеечку, а мадам де Монтеспан — война там или не война — тоже обходилась его величеству в кругленькую сумму. Доля короля от картахенской добычи составила около семнадцати миллионов ливров. И из этих семнадцати почти восемь ушли на маркизу. За карточным столом она проиграла четыре миллиона шестьсот тысяч! [121] По тем временам — гигантское состояние. Всё прочее пошло на обустройство её роскошного дворца в Кланьи. Галка хоть и не любила сплетников, но полезные сведения из их болтовни выуживать умела.

121

Исторический факт. Карточные долги маркизы де Монтеспан король покрывал за счёт казны.

— Значит, нужно заключить мир, — это всё, что она позволила себе сказать вслух. — Голландия уже готова к переговорам. А испанец, наш сосед по флигелю, просто скиснет, когда ему сообщат о восстании на Юкатане. Впрочем, я могу и не дожидаться, пока ему придёт письмо из Мадрида, сама пойду… обрадую.

С этими словами Галка поднялась и сделала шаг в сторону двери.

— Мадам, вы желаете поделиться с Францией достижениями науки Сен-Доменга в обмен… на что? — в голосе его величества послышалась нотка лукавства.

Мадам генерал обернулась.

— В обмен на добрую дружбу, разумеется, — ровным, ничего не выражающим голосом проговорила она. — Может быть, отложим этот разговор на более удобное время?

— Какое же время будет для вас удобным, мадам? — теперь Людовик подпустил побольше холодной иронии. — Утром вы заняты туалетом, перепиской и общением со своими офицерами, вечера проводите в кругу моих приближённых, ночи отдаёте своему супругу. Только днём вы изволите уделить мне пару часов, да и те посвящаете разговорам о политике. Мне надоела эта двусмысленность, мадам. Будьте любезны определиться.