Не жизнь без тебя
Шрифт:
Как же всё надоело!
На первом повторяли «Основной инстинкт». Постельная сцена в самом разгаре. Наверно, с ним что-то не в порядке. Если, не имея секса больше чем полгода, он даже не возбуждается.
Людка оказалась коварнее, чем он думал. После того единственного раза, она больше не давала. Говорила, что это наказание. Когда пройдёт достаточно времени, и она сможет простить, тогда … А до тех пор надо заслужить.
Первое время, когда организм бунтовал против воздержания, он несколько раз просил жену.
Кристина всегда его хотела.
Когда бывало совсем невмоготу, он запирался в ванной, включал воду и пытался вспомнить их ласки…
И не мог.
Людка рассказала, что она ходила к экстрасенсу, тот сказал, что Кристина сделала на него приворот. Это помогло ему тогда уйти из Двенадцати сосен.
Теперь, глядя на свою жёнушку, Витя понимал, что жена это придумала. Не похоже на Кристину - бегать за помощью к бабкам. Она из тех, кто приходит и берёт сама.
– Сделай тише, придурок! – в дверях стояла жена с Олькой на руках. Заплаканное красное личико дочки почему-то не вызвало жалости.
Удивительная потеря ощущений. Он переключил на «Великолепный век», поднялся с кресла, взял Ольку на руки.
Конечно, он придурок, даже спорить нечего. Разве нормальный мужик разве может сотворить такое со своей жизнью?
Меряя шагами комнату и укачивая дочку, Витя подумал, что завтра понедельник. А на работе дела шли плохо. Другая компания выкупила компанию, в которой он работал, и теперь его положение, как и многих других, под угрозой сокращения или понижения по должности. Более предприимчивые уже кидали резюме на сайты. А ему было до тошноты всё равно. Деньги и карьера потеряли власть над ним, и он даже чувствовал некоторое освобождение. В пофигизме есть своя прелесть. Не к чему стремится, некуда спешить.
Дочка, прильнув к плечу, засопела. Он поцеловал её в макушку и осторожно опустил в кроватку. Некоторое время смотрел на и думал, стоила ли игра свеч…
Тогда казалось: выбора нет. Сегодня он считал себя полным идиотом. Если бы он тогда проявил силу воли и послал бы этих маленьких и большую ко всем чертям… И остался с Кристиной. Она бы нарожала ему новых. Мальчиков. У таких, как она, всегда рождаются сыновья.
Да и эти бы никуда не делись. Ах, я идиот… А теперь что делать? Да и ведь сил-то делать нет.
Виктор, шаркая тапочками, вернулся в комнату. Людка воткнулась в телевизор, с наслаждением наблюдая очередную женскую пакость. Хорошо, хоть тёщи нет. Когда они начинали обсуждение, ему хотелось задушить обеих.
Вечером, когда он уже дремал в кровати перед телевизором, из ванной появилась жена в прозрачной сорочке. Заслонила экран. Он перевёл на неё сонный взгляд. Розовый цвет не добавлял прелести обвисшей после кормления девочек груди и подчёркивал складки на животе. Вот ведь у Кристины была фигура. Он никогда таких не видел. Совершенство природных линий и тренированности мышц. Впрочем, он никогда не
– Ложись, чего стоишь?
– Жду, пока у тебя встанет…
Он приподнялся на локте:
– Так я же наказан?
– Ну хватит уже. Мне гинеколог сказал, что воздержание вредно. Да и мне нужно иногда кончать. В «Космополитене» советуют.
Витя хмыкнул. Оказывается, их сексуальная жизнь зависит от рекомендаций гинеколога и статей в дурацком журнале. Он почувствовал отвращение, выпирающее его из кровати куда-нибудь подальше от розового цвета. Отвращение усилилось, когда жена схватила его орган и начала делать движения, от которых он, кроме боли ничего не испытывал. Витя перехватил руку жены.
– Давай в другой раз.
– Что?! Прошло полгода, а ты не хочешь? Да ты при одном виде на меня кончить должен! Или ты принялся за старое? Снова бегаешь на сторону?
Виктор молчал, не собираясь разжигать скандала на ночь. Уже хорошо, что она отпустила его. А теперь пусть идёт за советом к гинекологу или читает свой Космо, как возбудить мужчину.
– Или ты стал импотентом?! Может у тебя, вообще, больше не стоит?! Если тебя Бог наказал за мои страдания? Так тебе и надо.
– Уймись, а? – Виктор повернулся на бок, спиной к жене, но она схватила его за плечо, впиваясь ногтями в кожу.
– Имей в виду, если ты не будешь выполнять супружеский долг, я заведу любовника.
Витька повернулся, и некоторое время молча смотрел на жену. В голове крутилась одна мысль: какая же она дура.
И что он больше никогда не сможет с ней заняться сексом. Если сможет, вообще.
Помимо его воли звуки сами вылились изо рта.
– Какая же ты дура.
– Ах, ты ещё меня оскорбляешь?! Импотент хренов. Ничего не можешь в постели и оскорбляешь?! Да ты посмотри на свой стрючок. Это всё твоя полюбовница сделала, чтобы ты к ней вернулся. Но если ты вернёшься к ней…
– Заткнись! – Виктор накинул валявшийся на кресле халат. К чёрту всё! Мне нужно выпить!
Виктор вспомнил, что среди компотов после прихода гостей, он спрятал полбутылки виски. На всякий случай. Когда станет невмоготу.
А случая лучше этого не представится. И ему плевать на то, что жена почувствует запах спиртного и будет орать. Стоило ему немного выпить, как она называла его пьяницей и говорила, что он закончит жизнь, как его отец, которого убили в пьяной драке.
А вдруг повезёт, и Людка заснёт до его возвращения. Ему всего лишь нужно немного тепла. Согревающего изнутри, если уж снаружи такой холод. Холод, который он сам создал. Виктор развалился в кресле, налил виски в пузатый хрустальный бокал, подаренный на свадьбу. Какого чёрта он тогда женился? Надо было тащить её на аборт, а не играть в благородство. Но тогда бы не было Алёнки.