Не злите добрую колдунью

Ефиминюк Марина Владимировна

— У тебя есть корзина, — кивнула я на судорожно прижатую к животу школяра люльку для будущего дракона.

— Но как она мне поможет?

— Наденешь на голову и притворишься, что ты в домике, — предложила я. — Или вспомнишь, что ты светлый чародей, от которого, заметь, не убегает магия к верховному, и все-таки создашь заклятье.

Нильс посмотрел на меня потемневшими от паники глазами и кивнул:

— Учитель, если я не выйду обратно, то передайте маме…

— Что ты ее любишь?

— Нет, чтобы она к

демонам снесла фонтан перед домом, — неожиданно сильным голосом рявкнул он, видимо, выплескивая во Вселенную накопленное за многие годы раздражение на архитектурную особенность маминого дома. Видать, совсем задрала его красота.

У ведьмака вырвался ехидный смешок. Мы с Нильсом одарили его укоряющим взглядом. Как можно издеваться над человеком, когда он дает последнее наставление?

— То есть, вы вполне серьезно… — Он покачал головой, всем видом давая понять, что искренне удивлен, как попал в нашу странную компанию.

— Обещаю, школяр. — Я погладила его ледяной, как у умертвия, руке. — И даже сама его разрушу.

— Тогда лучше ночью, — серьезно посоветовал он. — Иначе вас поймают и сдадут в магический застенок. Вы просто еще не знакомы с моей мамой.

— Спасибо всевышний, — едва слышно пробормотала я.

В общем, на этой оптимистичной ноте мы по очереди вошли в один из тех драконьих лазов, куда бургомистр Круэла отчаянно просил горожан не соваться. Внутри сильно сквозило и пахло влажной землей.

Ведьмак зажег на ладони магический огонь. Алые языки пламени раскрасили земляные стены рыжими тенями. В самом начале своды лаза были укреплены. Видимо, на здравый смысл любителей острых ощущений не надеялись и как-то попытались их обезопасить от завалов. Ровно до первого поворота, когда узкий тоннель раздвоился. До сюда, судя по всему, доходили только отчаянные. Собственно, именно их меня и просили искать.

Один, помнится, добрался до самого гнезда, пещеры с низким каменным сводом. Искали его всем городом почти трое суток. Думаю, что после задорного приключения этот поклонник драконов до конца жизни заработал страх перед "темными узкими замкнутыми пространствами".

— Нильс, ты никогда не застревал в драконьем гнезде? — вырвалось у меня.

— Нет, — деревянным голосом отозвался тот. — И не планирую.

Попав в темноту, умертвие словно ожило. До того самого гнезда мы добрались без задержек. В первое мгновение меня ослепило. Из дыры в своде пещеры падал столп яркого солнечного света и отражался в мутной глинистой воде… Гнездо было затоплено. И если последний Хэдлей при жизни не соврал потомкам, ларь с драконьим яйцом надежно скрывало озерцо.

В тишине разносился тонкий звон падающих капель. На стенах от воды плыли блики и белесые тени. Плеск, шорохи и шаги отражались эхом.

— Скажите, я когда-нибудь упоминал, что не умею плавать? — медленно проговорил Нильс, осматриваясь вокруг.

Между

тем, Фентон внимательно изучал стены, потрогал потемневшие от влажности скользкие камни. Пещера сама походила на колдовской круг, а тайник, если верить записям, последний Хэдлей соорудил несложный.

— Уберем воду, — решил ведьмак и отряхнул ладони.

— Своды не выдержат портального заклятья. Нас завалит, — уверенно ответила я. — Слишком сильная магия.

— Мы не будем ее перемещать, а просто поднимем.

Перед мысленным взором вдруг нарисовался огромный водяной пузырь, дрейфующий под самым сводом. Неожиданно в дыру сверху упал камень, оболочка лопнула, и мы оказались погребенные под толщей воды. Я даже головой тряхнула от страшного видения.

— Кажется, я теперь тоже не умею плавать, — пробормотала себе под нос.

Фентон зашел по колено в мутную воду и призвал магию. От его ладоней заструился дым и туманом окутал покрытую рябью поверхность. Так влажными рассветами утренний туман накрывал тихие речные заводи.

Дым растаял, а вода вздрогнула. На поверхности прочертилась полоса. Постепенно, дрожа и сопротивляясь, бурлящая толща начала расходиться, образуя длинный проход. Стены росли, поднимаясь выше моего роста. Обнажалось черное илистое дно.

От напряжения на шее у ведьмака вздулись жилы. Глаза потемнели, расставленные руки дрожали от тяжести, словно он не давал этим самым стенам сомкнуться, держал изо всех сил.

— Иди, — скомандовал он сквозь сжатые зубы.

Я схватила умертвие за поводок и легонько дернула, увлекая в водный коридор. Он по-кошачьи шипел, утробно рычал. Идти и так было жутко, а вместе с нервным умертвием, прямо сказать, совсем напряженно. Рядом в водной толще плавали камни и ветки, какой-то мусор, поднятый со дна.

Присев в центре пещеры, я приложила к глинистой жиже ладонь. Пальцы засветились от светлой магии. Короткий приказ, и от моих ног до влажной стены пещеры прочертилась глубокая трещина. Земля под ногами зашлась нервной дрожью, водный коридор сузился и искривился.

Медленно из-под толщи грязи и ила начал появляться ларец. Едва крышка появилась на поверхности, я погасила магию. Пространство стихло, но гудение воды нарастало.

— Верховный, только не потопите, — раздался жалобный клич Нильса.

— Да уж, верховный, — пробормотала я, кое-как открывая скользкую застежку. — Тонуть очень не хочется. Я тут выяснила, что забыла, как надо плавать.

На дне ларя слегка подтопленный лежал экзотический фрукт. Иначе не скажешь. Не то чтобы я когда-нибудь видела драконье яйцо, но в воображении оно походило на гигантское куриное. Мраморного цвета. Но точно не на круглую дыню, покрытую плотными зелеными чешуйками. На поверку будущий дракон оказался легким и теплым на ощупь.

— Забрала, — крикнула я.