Неандертальцы. Иное человечество
Шрифт:
Еще одно характерное орудие неандертальцев – это скребло. У него имелась по меньшей мере одна режущая кромка, причем, в отличие от рубила или ножа, она могла быть выпуклой. Скребла получили очень широкое распространение, причем, разнообразие их форм поражает. Ведь их можно было использовать и как нож, и как скребок, а значит, они годились, чтобы выскабливать шкуры, удалять оставшиеся на них кусочки мяса и шерстинки, чтобы ошкуривать древесину, расщеплять ее на отдельные лучинки, чтобы разрезать куски мяса и части растений, чтобы процарапывать бороздки на камнях и костях, в том числе на рогах оленей, на бивнях слонов и мамонтов. Вероятно, хотя бы часть подобных орудий насаживалась на деревянные рукоятки.
Рождение
Судя по находкам, сделанным недавно на стоянке Нор Гехи 1 в Армении, жившие здесь 325 тысяч лет назад неандертальцы уже владели технологией леваллуа. Очевидно, новая, прогрессивная техника изготовления орудий труда зародилась свыше 300 тысяч лет назад почти одновременно и в Африке, и в Азии (D. Adler et al. «Science». 2014, № 6204).
С появлением техники леваллуа ранний палеолит сменяется средним палеолитом. Традиционно считалось, что она зародилась в Африке и впоследствии распространилась в Азии и Европе. Однако жившие в Нор Гехи 1 неандертальцы уже использовали в одно и то же время как архаические ручные рубила, так и более совершенные орудия труда, изготовленные в технике леваллуа. Осматривая находки, сделанные здесь, отмечает археолог Дэниел Адлер из Коннектикутского университета, мы видим, как зарождалась прогрессивная технология и как неандертальцы вносили новшества в традиционный метод изготовления орудий труда. Похоже, что новая технология не была привнесена сюда издалека, а возникла непосредственно здесь – тем более что местная популяция гоминид жила почти «на краю света» и не поддерживала никаких отношений с гоминидами, населявшими Африку и Ближний Восток.
«Уже тогда, более 300 тысяч лет назад, население Западной Евразии проявляло поразительную гибкость в выборе технических решений. Это качество оставалось присуще неандертальцам и на протяжении последующей четверти миллиона лет, но в то же время аналогичное поведение было характерно и для ранних гомо сапиенс, населявших Африку», – пишет Адлер.
Сегодня на основании этой и других находок ученые считают, что неандертальцы были достаточно умны и сообразительны, чтобы самостоятельно изобрести эту сложную технологию. Они были не менее разумны, чем наши предки.
Любители экспериментальной археологии, например, попробовали сравнить широкие, грубые на вид каменные ножи неандертальцев с более прогрессивными (как считалось) узкими, тонкими ножами сапиенсов. Исследователей интересовали самые разные аспекты производства ножей: сколько сырья требовалось для них, сколько ножей удавалось изготовить за определенное время, насколько острыми они были и каков был срок их службы. Проверка показала, что оба вида ножей были, пожалуй, одинаково эффективны, а в некоторых отношениях неандертальские ножи оказались даже лучше, чем орудия людей современного анатомического типа. Эти ножи, как и другие орудия неандертальцев, отличало высочайшее мастерство выделки. Они мало в чем уступали стальным ножам.
Как подчеркивает один из организаторов эксперимента Метин Эрен, «когда мы думаем о неандертальцах, мы должны перестать именовать их “глупыми” или “менее развитыми”, их надо называть “другими”» (M. Eren et al. «Journal of Human Evolution». 2008, № 6).
Но вот «вопрос на засыпку»: если узкие, тонкие ножи гомо сапиенс не давали им преимущества над неандертальцами, почему они продолжали ими пользоваться, перебравшись в Европу? По мнению антропологов, эти ножи были статусным символом гомо сапиенс, указывали на их принадлежность к особой «касте» – новых хозяев земли, на которой они расселились. Пользоваться такими ножами было так же престижно, как сегодня – смартфоном нового поколения, а не громоздким персональным компьютером.
II. Заметки
4. Чудовища выходят из тени
Как выглядели неандертальцы? Все разговоры о каком-то едином их облике, очевидно, ошибочны, как неверны и рассуждения о том, что их образ жизни и поведение были одинаковыми во всем их ареале – от Гибралтара до Алтая. Они были разными!
Но прежде всего подчеркнем, что неандертальцы были иными, чем люди современного анатомического типа. Вопрос в том, насколько они разнились? Можно ли было с первого взгляда определить, что перед нами неандерталец? В то же время между нашими «кузенами» и предками было много общего. Поговорим об этой схожести и различиях, чтобы очертить облик неандертальца, выявить его особые, неповторимые приметы.
Череп из Ля Шапелль-о-Сен
…В начале ХХ века французский ученый Марселин Буль опубликовал на страницах ежегодника «Анналы палеонтологии» свою работу «Ископаемый человек из Ля Шапелль-о-Сен». С ее страниц он с нескрываемым удовольствием объявил, что перед нами «блестящий образец» неандертальского человека. К его авторитетному мнению прислушались как к непререкаемой истине – она надолго определила отношение к неандертальцам и специалистов, и широкой публики. Исследовав найденный в 1908 году скелет неандертальца, сохранившийся почти полностью, Буль реконструировал его облик.
И воскрес монстр.
Обросший шерстью громила тупо смотрел, сжимая в руках смертоносную дубинку. Бесформенная голова, похожая на огромную картофелину, клонилась на кривой шее. Сгорбленная спина лишала его легкой пластики зверя, делая неуклюжим, неповоротливым. Колени его не разгибались, оставались полусогнутыми. Он брел по лесу с медлительностью черепахи и мог полагаться лишь на силу своего удара, а не на ум, ловкость, прыгучесть.
Отныне неандертальцу отказывали в проявлении любых человеческих качеств, он был лишен и разума, и чувств. Его считали грубым животным, следовавшим лишь своим агрессивным зверским инстинктам.
На этом отвратительном образе, дотошно выписанном Булем, наделавшим «массу ошибок, одну удивительнее другой» (Д. Констебл. «Неандертальцы». 1978), основывались несколько поколений художников, иллюстрируя рассказы о далеком прошлом, о первобытном обществе, о борьбе деятельных и отважных кроманьонцев, этих сказочных героев человеческой истории, с ужасными неандертальцами – какими-то косолапыми людоедами, явившимися к нам из мрачных мифов.
Лишь в 1955 году французский палеонтолог и антрополог Камиль Арамбур убедительно показал, что по чистой случайности «ископаемый человек из Ля Шапелль-о-Сен» страдал от тяжелого заболевания – остеоартрита.
Речь идет об одном из распространенных видов артрита. Это заболевание является хроническим. Иными словами, процесс поражения костной и суставной ткани человеческого скелета, приводящий к деформации отдельных его частей, происходит медленно и необратимо.
Недуг изуродовал старика, превратил в сгорбленного калеку. Левая половина его тела была болезненно деформирована. Не догадываясь об этом, профессор Буль наделил симптоматикой больного бедняги весь неандертальский род.
История неандертальца из Ля Шапелль-о-Сен – это образцовый пример того, как менялись наши представления о неандертальцах. Принятый поначалу за чудовище, он в конце концов превратился в милого, увечного старичка, за которым бережно ухаживали его милосердные соплеменники.