Неаполитанская мафия. Рассказ щенка
Шрифт:
— Вот именно, дорогой Дон Дженнаро, она — ребенок, а как по-вашему, почему я навещаю вас? Я — социальный работник, и ваша семья не раз попадала к нам на заметку, поскольку ваши дети живут в крайне жестокой атмосфере. Я не хочу вмешиваться в ваши дела, но я нахожусь на службе государства.
Дон Дженнаро вздрогнул, но госслужащая, непреклонная в своей правоте, продолжила:
— У меня нет права забрать у вас детей и у меня даже нет такого намерения, я ограничусь только констатацией фактов, а решение уже будет принимать мое руководство.
Дон Дженнаро, услышав это, взорвался.
— Да какие еще факты? Два-три листка, исписанных капризной,
— Нет, Дон Дженнаро, — перебила его женщина. — На этих страницах живет ребенок, который хочет спокойствия, ищет любви. И вы можете покупать ей по десять собак в день, но если вы никогда не бываете с ней ласковы и вынуждаете своих детей жить в страхе, как вы думаете, во что они превратятся? И потом, я очень прошу вас не повышать на меня голос, я всего лишь исполняю свой долг.
Дон Дженнаро резко встал.
— Нет! Вы не занимаетесь своим делами, — заорал он, — ни вы, ни тот, кто заявил на нас. Если я только узнаю, кто это был…
— И что же вы сделаете? — с вызовом спросила его синьора.
Дон Дженнаро побагровел и в ярости схватил эту строптивую тетку за воротник пиджака цвета «дохлой мыши».
— Ты сейчас же выйдешь вон из этого дома и больше здесь никогда не показывайся.
— Дженна, что ты делаешь? — заступилась за нее Марителла, но немедленно умолкла после полученной пощечины.
— Вон, пошла вон, я тебе покажу, кто такой Дон Дженнаро Мизерикордия.
Хлопнув дверью, хозяин тут же принялся звонить:
— Алло, Рафэ… это Дон Дженнаро… спасибо, хорошо… у тебя ведь есть друг в муниципалитете? Да! Ты должен ему приказать, слушай меня внимательно — ПРИКАЗАТЬ, чтобы эта долбанная тетка из социальной службы никогда больше не переступала порог моего дома, ты меня понял? — он резко оборвал разговор и обратился к жене: — И посмотрим, кто прав, я или эта идиотка! А ты в следующий раз даже не думай влезать. Но что себе вообразили эти придурки, они хотят командовать в моем доме?
Марителла, поглаживая пунцовую от удара щеку, собралась уходить, но остановилась на лестнице.
— Дженна! Ты рискуешь будущим наших детей… ты уважаемый человек, но мне кажется, ты перебарщиваешь.
— Ну да! Я делаю это намеренно… а ты ступай к себе в комнату, пожалуй пойду и я… выведу собаку погулять!
Дон Дженнаро взял меня и повез к своей любовнице. Мне повезло, что я сука, а то бы мне не избежать проблем с простатой… бедный мой мочевой пузырь. Время от времени кто-нибудь, решивший разобраться со своими делами, выводил меня якобы пописать. Пока Дон Дженнаро развлекался со своей любовницей, я думала о том, что мне рассказывала Сузумелла об уважаемых людях, о боссах каморры.
Дон Дженнаро вышел из комнаты, попрощался со своей второй синьорой и удалился. По дороге он ни на секунду не переставал изливать мне свои страхи, тревоги, которые ежедневно терзали его, но никто не должен был догадываться об этом, потому что он — «Босс» и никакое чувство, вроде сострадания или жалости, не должно было обнаружить себя; все в этом мире держалось на словах: убийства, оружие, засады и признания. И все же этому мужчине необходимо было поделиться с кем-нибудь своими слабостями, и он использовал для этого меня — я ведь просто собака… все понимаю, но ничего не говорю.
Мне было так жалко этого красивого, высокого, меланхоличного человека с грустным взглядом, невероятно сильного, но вынужденного никому не доверять, исповедоваться глухонемому священнику и изливать душу щенку. Дон Дженнаро был уважаемым синьором, все
Несдержанное проклятие в адрес водителя, который полз страшно медленно, вернуло меня в печальную действительность. Когда мы приехали домой, синьора вручила ему письмо:
— Это от Катены, если тебе интересно, прочитай!
Дон Дженнаро прочитал его вслух:
Дорогая синьора Марителла и дорогой Дои Дженнаро.
У меня все хорошо, надеюсь, что и у вас тоже. Адвокат сказал мне, что есть хорошие перспективы и что, возможно, я выйду под домашний арест. Спасибо вам за все беспокойства, но есть одна проблема: в тюрьме я встретила «Волосатую», вы ее помните? Это тот, которого отец отвел к врачу, когда он был совсем маленьким, потому что он был немного педиком и доктор прописал ему мужские гормоны, а когда он стал постарше, у него начали расти волосы по всему телу, даже на ступнях, и «Волосатая» всегда делал себе эпиляцию воском, а волосы опять вырастали, еще быстрее, вы его помните? И в конце концов бедняжка остался с густой порослью волос, но по-прежнему был педиком. Так вот, проблема в следующем: он не знает, куда ему податься, когда он выйдет из тюрьмы, я могу привести его с собой, мы потеснимся в моей комнатке? Я знаю, что у вас доброе сердце, поэтому и осмелилась попросить. Дайте мне ответ и надеюсь, что скоро смогу обнять вас, и простите за причиненное вам беспокойство.
— Ну вот! Еще один педрила в нашем доме, — прокомментировал Дон Дженнаро и, раздраженный, отдал письмо жене.
— Дженна! Что мне ответить Катене?
— Делай, как хочешь.
— Дженнаро, мы должны поговорить. Иди сюда, сядем в гостиной.
Супруги устроились на диване.
— Дженна, у нас так продолжается уже довольно давно… я знаю, что у тебя есть другая, и, может, так оно и должно быть, потому что ты мужчина, потому что ты босс, потому что ты…
Дон Дженнаро перебил жену:
— Потому что я тот, кто я есть, и ни перед кем не должен отчитываться, есть у меня кто-то или нет. Марителла, если ты надеешься через этот разговор выйти на другие темы, то ты зря стараешься. Марите! Я понял: ты думаешь, что за всеми проблемами, нависшими над моей головой, я не замечаю, что происходит вокруг меня? Пока что все должно быть так, до тех пор пока у меня совсем не поедет крыша и…
— … и ты меня убьешь! Ты что же думал, что я не знала, что это судьбоносное «я тебя убью» прозвучит?.. Дженна, времена изменились, все уже не так, как прежде, ты это понимаешь? С одной стороны, я тобой восхищаюсь, потому что ты один из немногих порядочных мужчин, которые еще живут согласно кодексу; уважение, честь, ты никогда не занимался ни торговлей мясом, ни какими-либо другими мерзкими делами. Но ты можешь понять, что нам надо задуматься о нашем будущем? Каждый день выходит на свободу какой-нибудь раскаявшийся предатель, и как только Босс сядет в тюрьму, найдутся сотни других, желающих занять его место; если ты сядешь по чьему-либо доносу, они какое-то время будут поддерживать семью, а потом просто исчезнут. А мне что делать? Твоим детям что делать? Я-то могу пойти и лестницы мыть, чтобы содержать детей, но как мне обеспечивать тебя в тюрьме?