Небеса Элис
Шрифт:
Внешность младшей сестры казалась бы заурядной, если бы не копна пушистых кудрей и лучистые синие глаза, волшебным образом преображавшие невыразительные черты маленького личика.
Недавно юной колдунье исполнилось восемнадцать лет, она стала совершеннолетней и получила приглашение на свой первый прием во Дворце. Предстоящее событие полностью поглотило мысли дебютантки. Она говорила исключительно о субботнем бале, а родственники, опасавшиеся обсуждать возвращение семейной изгнанницы, охотно схватились за безопасную тему осеннего праздника, как утопающий – за соломинку.
– Алиса,
– Конечно, – кивнула Элис, даже не пытаясь изобразить воодушевление.
Насильственное возвращение в семью превратилось для нее в неподдельное потрясение. Она всерьез не верила, что наяву видит знакомые с детства фарфоровые тарелки, резные бокалы из толстого хрусталя и супницу с золотой каемкой.
– Праздник будет грандиозный. Жаль, что тебе придется сидеть дома. – Мила выглядела столь разочарованной, что становилось очевидным – ей действительно было обидно за вынужденный домашний арест гостьи.
– Это даже неплохо, учитывая, что меня тошнит от всего, связанного с Дворцом, – ковыряясь вилкой в еде, невозмутимо отозвалась та.
Над столом повисла гнетущая тишина. Отец быстро переглянулся с женой и сделал большой глоток вина. Во время ужина он отыгрывался на отбивной, распиливая мясо на крохотные кусочки, и преуспел настолько, что жесткое кушанье разжевал бы однозубый старик. Мила густо покраснела, а в болезненном лице Алексея появилось беспокойство.
– Я в порядке, – догадавшись, что родственники ожидают истерики, улыбнулась Элис.
– Алиса, злиться бессмысленно, – тихо заметил крестный.
– Но я не злюсь.
– Ты прекрасно знаешь, что приняла верное решение. Оно пойдет тебе во благо.
– Во благо? Слово-то красивое подобрал… – Девушка отложила приборы и мрачно усмехнулась. – Почему, когда в моей жизни случается какое-нибудь дерьмо, обязательно находится умник, который говорит, что оно мне во благо?
Совершенно точно, ни одно ругательство никогда не портило ауры мачехиной кухни, и родные замерли. Лайма пошла красными пятнами, но промолчала.
– Бессмысленно срывать гнев на близких, – тихо заметил крестный.
Отказываясь извиняться, Элис ретировалась:
– Если никто не против, я пойду к себе. У меня был сложный день. – Она поднялась из-за стола. – Приятного аппетита.
Родственники проводили гостью тягостным молчанием.
Элис толкнула дверь в свою спальню на втором этаже, включила свет и оцепенела, с размаху окунувшись в прошлое, как в ледяную воду. В комнате точно остановилось время, разве что от солнечных лучей, по утрам проникавших в спальню, выцвел плакат известной рок-группы на стене, и появилась стылая сырость, как в любом, долгое время нежилом помещении. Все вещи стояли на своих местах, но теперь в детском убежище повзрослевшая изгнанница чувствовала себя, как в тесном застенке.
Она без сил опустилась на узкую постель и стянула с пальца кольцо-амулет с заклинанием перевода. Вокруг царило ледяное безмолвие, не звучало ни хороших, ни плохих фраз, и стеклянная
Элис не желала знать, о чем говорили люди вокруг. На сегодня с нее было достаточно разговоров на русском языке.
Глава 2
Дебют мышки
В торговом центре царила атмосфера праздничной круговерти. Кружили голову запахи дорогих духов, с пристрастием на покупателей поглядывали изысканно одетые манекены. Эмилия торопливо шла по аллее между магазинов и ловила свое искаженное отражение в блестящих витринах. Со стороны казалось, что густая кудрявая шевелюра делала ее похожей на перезрелый одуванчик на тонких ножках-стебельках.
В тайне Мила хотела бы избавиться от вечно лохматой гривы и сделать стильную прическу, но в теневом мире короткие волосы у женщин считались возмутительным вызовом обществу, ведь в темные времена косы состригали распутницам и смертницам. Даже Алиска, много лет прожившая в светском мире среди обычных людей, не решилась на стрижку, а Милочку за обрезанные кудри мама бы вовсе четвертовала…
Колдунья так увлеклась оценкой собственного двойника, что не заметила идущего навстречу мужчину. Столкновение получилось жестким и болезненным – Мила до слез ударилась носом.
– Извините! – Она испуганно отпрянула и вдруг стала терять равновесие. Стараясь устоять на ногах, девушка машинально вцепилась в клетчатую рубашку незнакомца, и под сжатыми пальцами затрещала тонкая ткань.
– Осторожнее! – взвыл бедолага и схватил Милу за плечи, помогая вернуть вертикальное положение. В ее кулаке осталась вырванная пуговичка.
– Ой, мне так жаль! – промычала Эмилия и со страдальческой гримасой пригладила ниточку на рубашке, торчавшую хвостиком на месте отодранной пуговки.
Надеясь, что мужчина не заметил оплошности, барышня вознамерилась тишком «присобачить» перламутровый кругляшок на место с помощью заклинания, но даже не успела нахмуриться, как задохнулась от острого ощущения, что прямо перед ней стоял колдун. И он был не из неофитов. Будто обжегшись, она отдернула руку, испуганно подняла голову и попятилась назад…
Иронично глядя сверху вниз, за Милиными манипуляциями следил Виктор Полоцкий.
– Ты ведь сейчас не пыталась колдовать в людном месте? – спросил он.
– Я бы никогда не нарушила… – Под насмешливым взглядом она проглотила уверения и просто протянула на раскрытой ладони пуговку: – Это ваше.
– Оставь себе.
– Спасибо, – для чего-то поблагодарила Мила и посторонилась, освобождая дорогу.
Она следила за Виктором зачарованным взглядом, отказываясь верить, что умудрилась в обычном торговом центре столкнуться с мужчиной, чья фотка, стащенная с чужой страницы в соцсети, до недавнего времени украшала «рабочий стол» ее компьютера. В жизни он выглядел иначе, чем на глянцевом снимке. Был старше, гораздо привлекательнее, но главное, его окружала особенная аура колдовского дара, присущая исключительно древней крови. Кажется, даже его одеколон пах магией.