Небеса не для нас
Шрифт:
— Ева, все же было нормально еще десять минут назад. Выкини из головы эти надуманные проблемы!
— Ты что-то не понял из того, что я сказала? Не будет у нас по-простому! Не хочешь отношений, я не навязываюсь. Ты волен идти на все четыре стороны.
— Значит, я волен делать, что хочу? — внезапно улыбнувшись, Макар подвинулся ближе ко мне.
Он обнял меня, и хоть я постаралась уклониться от его прикосновений, мне это не удалось. Пресекая любые мои попытки вырваться, Власов прижался ртом к моим губам.
Я замерла,
Макар провел языком между моими губами, прижал меня крепче к себе, потом, не получив ответа, но и не встретив сопротивления, перешел на шею. Мне становилось все сложнее игнорировать этот жар, мои ноги подгибались, бабочки в животе танцевали как безумные. Но зная, как могло взбесить Макара мое равнодушие, я продолжала стоять прямо и неподвижно, даже не касаясь его руками.
— Ева, думаешь, я не знаю, как тебя расшевелить? Ты не забыла, что твои трусики лежат у меня в кармане? Может, сдашься прямо сейчас?
Хоть меня и напугали его угрозы, сдаваться я не собиралась, и так же продолжила игнорировать движение его губ и языка.
— Ну, пеняй на себя.
Прижав меня к стене у подъезда, Власов расстегнул мою юбку и залез под нее через верхний край.
— Ты с ума сошел? На улице?..
— Скажи, что тебя это не возбуждает. Ты только кажешься скромницей, Ева, я давно это понял.
Его пальцы привычно нащупали все чувствительные места между моих бедер, и я поняла, что не смогу его остановить. Еще чуть-чуть, и воля окончательно покинет меня, я начну хотеть все больше и больше, начну стонать и кричать прямо здесь.
— Перестань, — прошептала я, — я сдаюсь.
Убрав ладонь, Макар обнял меня за талию и снова вернулся к моему рту, проник в него глубоко и развязно. Играя с моим языком, лаская его, он продолжал целовать меня, пока от моего сопротивления не осталось ровным счетом ничего…
— Увидимся завтра, — он чмокнул меня в кончик носа напоследок.
Я смотрела ему вслед, так же привалившись к стене возле двери в подъезд. В моих глазах стояли слезы. Эгоистичный подонок… Все осталось по-прежнему, ничего не изменилось с того дня, как он впервые меня поцеловал. Он ни во что меня не ставит, а я все ему позволяю. Он уходит, а я остаюсь один на один с этим мучительным ощущением. Будто бы я никто и ничто. Его подстилка, и на этом все.
Внезапно в довершение всех моих бед к дому подошла мама, неся в руках два шоппера с продуктами. Мое лицо порозовело. Как много она увидела из развернувшейся перед подъездом сцены?
Глава 16.3
— Привет, — мама оглянулась на серебряный Порше Макара, как раз в этот момент отъезжавшего от нашего дома, — а что это за парень? Витя про
— Мы с Витей расстались. Это Макар Власов, мой одноклассник, — негромко сказала я, вытирая слезы, пока мама смотрит в другую сторону.
— Ясно…
Вместе мы зашли в дом и поднялись на лифте на четвертый этаж, зашли в квартиру. Мне хотелось забраться под одеяло и как следует выплакаться, но я знала, что без разговора о «моем новом парне», мама в покое меня не оставит. Так и вышло. После того, как мы обе переоделись в домашнюю одежду и, встретившись на кухне, начали разбирать покупки, она поинтересовалась, что Макар за человек.
— Просто мой одноклассник, — повторила я свои слова.
— А как он учится, что у него за семья?
Я вздохнула. Разве я могла рассказать ей правду? Мама начнет волноваться, нервничать, а то и вовсе запретит нам встречаться (это вряд ли, конечно, но кто знает?).
— Обеспеченная семья, они живут в квартире на Котельнической набережной. Я знакома с его отцом и двумя братьями. Макар не отличник, конечно, учится, как учится.
— А чем его отец занимается?
— Я точно не знаю.
— Мне не нравится твой вид. Он плохо с тобой обходится, обижает тебя?
Я с трудом сдержала слезы.
— Он… ну, да, наверное.
Она вздохнула:
— Ева, ты только пришла в себя после перехода в новую школу, и Витя тебе помог. Ты уверена, что вам стоило расставаться?
— Стоило или нет, что уж теперь, — я грустно пожала плечами. — Первая любовь мало для кого счастливая. Поплачу и успокоюсь.
Мама улыбнулась с сочувствием.
— Значит, это любовь?
— Да…
Первая любовь. Вернувшись в свою комнату, я кинулась на постель, и из меня хлынули слезы, которые я так долго пыталась сдержать в себе. Почему первая любовь, это нежное трепетное чувство, которое бывает только раз в жизни, вылилась для меня в унизительную сексуальную зависимость?
Макар, зачем ты делаешь это со мной?..
Выплакавшись, наконец, и приведя лицо в порядок, я связалась с Миланой, надеясь получить у нее немного утешения.
— Ева, я и хотела бы тебя пожалеть, но ты сама знала, на что идешь. Твой Власов еще месяц назад показал себя во всей красе. За что боролась, на то и напоролась, — таков был вердикт подруги.
Учитывая, что Милана и сама в свое время побывала на моем месте, она могла бы отнестись ко мне и с большим сочувствием. Конечно, в ее случае все обошлось без слез и особых сердечных мук. Был один парень в ее окружении, очень симпатичный и популярный, высокий, черноволосый, наглый и с хорошо подвешенным языком. Звали его Тимур. И как ни была всю жизнь разумна моя лучшая подруга, но устоять перед ним она не могла - собственным советам следовать не так-то просто, особенно, когда подпадаешь под обаяние прекрасных черных глаз.