Небесная канцелярия. Сказка о Любви

Ковальчук Руслан

– Ишь ты! – всплеснула руками женщина. – А я-то сослепу и не заметила! Уж больно хвостик твой, – женщина указала на рыженькие волосы Даши, завязанные в хвостик, – на лисичкин похож!

– Это потому, – не снимая маску серьезности, вела беседу Даша, – что мама не успела мне косички заплести. А так бы получились кисточки на ушках.

– Ну-ууу, – протянула женщина, – эта беда – и не беда вовсе. Хочешь, я тебя заплету? Я могу.

– А точно можете? – с долей недоверия, но с еще большей долей любопытства спросила Даша. Мама всегда говорила,

что чужим людям доверять нельзя. Но уж больно женщина эта теплой была. Как бабушка.

– А то! Я ж, внучка, тоже когда-то девочкой была. Резиночки-то есть?

– Ма-ам! – Даша стала теребить Олю, отрывая от беседы с медсестрой. – Мам, а у нас есть резиночки?

– Сейчас, Даша, подожди, – отмахнулась Ольга.

– А ну, погодь, – вмешалась пожилая женщина в белом халате, – вроде у меня имеются.

Пожилая женщина порылась в карманах белого халата и извлекла оттуда две миленькие, мохнатенькие розовые резиночки.

– Идем-ка, милая, – женщина сказала Даше и, взяв ее за ручку, повела к дивану.

– Даш! – окликнула дочку Оля.

– Ты не волнуйся, дочка, – тут же сказала Ольге пожилая женщина в белом халате, – оформляйся. Мы туточки будем, рядышком.

– Тебя как звать-то? – по пути спросила у Даши женщина.

– Даша, – улыбнулась рыжая белочка, – а вас как?

– Баба Дуся, – простецки ответила женщина.

– Ну, это же не солидно! – Даша, словно учительница в классе, сделала назидательное выражение лица.

– Евдокия Гавриловна, – с улыбкой исправила несолидное положение женщина и тут же добавила: – но, коль хошь, зови меня баба Дуся. Меня все тут так кличут. Не в обиду-то, проще так.

И обе, Даша и Евдокия Гавриловна, отправились на диван заплетаться. А то ведь несолидно белочке без кисточек на ушках ходить.

Как только разговор у Ольги подошел к вопросу о палате, медсестричка тут же извинилась и убежала за старшей медсестрой. Видимо, только старшая медсестра решала такие вопросы.

Буквально через пару минут медсестричка вернулась к стойке в сопровождении худощавой черноволосой женщины чуть старше средних лет.

– Здравствуйте! – приветливо поздоровалась старшая медсестра и, прихватив Дашины документы, тут же увела Ольгу к себе в кабинет для беседы.

«Сейчас как объявит мне!» – с нешуточной опаской думала дорогой Ольга, опасаясь, что эта приватная беседа грозит вылиться в весьма солидный счет. Просто так в кабинет не уводят.

– Оля, – раззнакомившись дорогой, обратилась в кабинете к Ольге старшая медсестра, Вера Ивановна, – судя по документам, лежать Вам у нас долго.

– Все-таки лежать? – с грустью в голосе спросила Оля, еще таившая надежду на дневной стационар.

– Да, Оля, – медсестра присела за стол, положив перед собой Дашины документы, – я конечно – не врач, но даже, как не врач, я вам скажу, что дело у вас серьезное. Предстоят обследования, потом операция, может лучевая терапия или химия. Доктор скажет, что будет. Но вот амбулаторного лечения я вам точно не обещаю. Да

и, – Вера Ивановна показала взглядом в сторону, – заведующий не приветствует «залетных». Если уж пришел лечиться – лечись, а не бегай туда-сюда.

– Понятно, – Оля глубоко вздохнула, – а двухместные палаты у вас есть? Мне бы так, чтобы я с Дашкой лежала.

– Вы хотите вместе с девочкой? – спросила старшая медсестра.

– Да, если можно.

– Вообще-то нельзя, – уклончиво начала Вера Ивановна, – у нас только детки до пяти лет лежат с мамашами. И то, в другом крыле. А тут только «взрослячки», – Вера Ивановна внимательно посмотрела на Ольгу и продолжила: – Я посмотрю сейчас, что у нас свободно, если свободно…

Вера Ивановна принялась листать тетрадку, то ли в поисках палаты, то ли прейскуранта на гостиничные услуги. Во всяком случае, так подумалось Ольге.

– Так, есть вторая палата и она свободна. Две кровати, кондиционер, холодильник, телевизор, свой санузел… – начала перечислять старшая медсестра.

– Отлично, берем! – тут же прервала ее Ольга. – Сколько денег?

Вера Ивановна оторвала кусочек бумаги и написала на нем цифру. «По-божески», – подумала Ольга, глядя на прайс.

– Это за одну кровать, – пояснила старшая медсестра, – а их там две.

«Все еще по-божески», – продолжала думать Ольга, не понаслышке уже знакомая с «божескими» расценками больниц.

– Оленька, если не сложно, – Вера Ивановна сделала просящее выражение лица, – вы бы не могли оплатить немного наперед. Понимаете, мне нужно составить план…

– Да, да, конечно! – тут же согласилась Ольга и полезла в сумочку за кошельком. – Оплачу за обе койки.

– А вот за обе не надо! – Вера Ивановна подняла указательный палец кверху. – За девочку можете хоть на месяц вперед оплатить. Я так думаю, меньшим сроком вы не отстреляетесь. А за себя, Оля, только по факту.

Оля сделала такое выражение лица, которое лучше всяких слов выразило непонимание.

– Оля, я же вам говорила, – стала пояснять старшая медсестра, – мы мамашек со взрослыми детьми не укладываем. И место я могу вам предоставить ровно до того момента, пока оно не понадобится какому-то ребенку. А тогда уж извините. И это при условии, – Вера Ивановна вновь подняла палец кверху, – если заведующий против не будет. Понятно?

– Жаль, – Оля стала отсчитывать из кошелька причитающуюся отделению сумму. – А когда освободится?

– Что освободится? – не поняла Вера Ивановна.

– Ну, кровать. Ребенка выпишут, например. Или куда-то переведут. Можно будет потом ее занять?

– Если не будет против наш зав.

– Понятно. А он у вас такой, да? – Оля сжала кулак и стиснула зубы, говоря уже о заведующем.

– Не-еет, что вы! – Вера Ивановна усмехнулась, – он у нас добрый, хороший. И специалист, каких на всю страну и десятка не наберется. Но в отделении любит порядок. Если бы не он, – Вера Ивановна пристально посмотрела на Олю, – и отделения нашего бы не было.