Небесная канцелярия. Сказка о Любви
Шрифт:
– Ой, да разберемся, Вера Ивановна!
Сергей Сергеевич с Верой Ивановной пожелали постояльцам второй палаты здоровья и отправились на выход, а Ольга, на радостях забывшая расспросить про обследования, хлопнула себя по лбу и бросилась вдогонку.
– Подождите, подождите! – Ольга уже в коридоре догнала врача с медсестрой. – А где записываться, вы мне расскажите?
– В смысле записываться? – Сергей Сергеевич в очередной раз опешил от этой семейки Солнцевых.
– Ну, на исследования, – сказала Оля, словно речь шла
– Вас запишут, Оля, не переживайте, – поняв суть вопроса, с улыбкой ответил врач.
– В смысле?! – на этот раз настала Олина очередь растеряться.
– В прямом! – Сергей Сергеевич подошел к Ольге и с улыбкой продолжил: – Оля, вас запишут медсестрички на свободное время. Вы же, лежа тут, не сильно будете заняты?
Оля помотала головой из стороны в сторону.
– А дочка ваша днем спит?
– Нет.
– Вот! Девочки запишут вас на время, удобное для специалиста. А вам лишь останется подойти ко времени в назначенный кабинет. Куда – девочки вам скажут. Сможете?
– Угу! – у Оли просто не было слов, чтобы выразить восхищение организацией работы отделения.
– Вот и хорошо! – Сергей Сергеевич развернулся и продолжил обход.
А Оля, все еще пребывая в некой эйфории от «путешествия в чужую Вселенную», отправилась в палату.
– Даша! Что это было?! – сдерживая улыбку, спросила Оля дочку про откровенно смелый разговор с врачом.
– Спокойно, мама! – Даша повелительно подняла правую руку вверх. – Я обратила на себя внимание. А это значит, что теперь у врача будет ко мне особое отношение.
– Господи, дочь моя! – Оля обняла Дашку. – Где ты этого набралась?!
– В папиной книжке писали, – Даша слегка занервничала. А вдруг нельзя читать папины книжки?
– Моя ты начитанная! – Оля поцеловала Дашу и тут же скомандовала: – А теперь на обед, вундеркинд!
Тем же днем, только значительно позже, когда уставшее Солнце уже отправилось ко сну, погрузив все земное в сумрак ночи, Оля лежала на кровати и смотрела на засыпающую Дашу. Пытаясь как-то упаковать в голове события этого дня, Оля время от времени с удовольствием думала о лучшем. «Если лечение будет таким же, как прием и условия, я…, я…. Да я вагон свечек поставлю! Знать бы только, кому…».
Глава 4. Первое знакомство
По мере приближения ночи – времени сна для земных обитателей, Феечкина напряженность возрастала в геометрической прогрессии. Она то судорожно листала конспекты, перерывая кипу исписанных тетрадок, то донимала Одуванчика, постоянно отрывая его от работы, то истерично смеялась, а то едва не рыдала, закусывая нижнюю губу. О концентрации, спокойствии и доброте, о которых часто говорил Одуванчик, даже речи не было! Лишь бы не сорваться!
Но время неумолимо шло, подводя события к самому первому самостоятельному делу безумно красивой, но этим днем очень нервной девушки.
– А я говорил
– Не накосячит, – вмешался Рыжий, проходивший мимо с длиннющей сигарой наперевес.
– Где взял? – тут же заинтересовался табачным изделием Сухой.
– Купил на выигранные средства! – подколол Сухого Рыжий.
Сухой скривился и буркнул в сторону Рыжего: «Падлюка», а Рыжий, довольный собой, смачно затянулся и выпустил густое облачко дыма прямо в скривленную физиономию Сухого.
– Пушистый, – Сухой вновь обратился к Одуванчику, – может, вы все-таки передумаете? Гляди, как ее «колбасит», – Сухой показал на Феечку, которая отчаянно грызла ногти и стучала коленками друг об дружку.
– Не слушай ты этого истеричного дрыща, – вмешался в разговор Рыжий, – все будет «ок». Ты же тоже нервничал, когда в первый раз.
– Все нервничают, – присоединился к разговору Светлый, – и, тем не менее, у всех получается.
– А у нее не получится! – настаивал на своем Сухой.
– Спорим?! – Рыжий протянул руку Сухому, но Сухой отскочил от руки Рыжего, как чокнутый кот от бульдога.
– Иди лесом, шулер! – зашипел Сухой на Рыжего и снова принялся «бомбить» Одуванчика: – Меняй, пока не поздно!
– Поздно, – опять вставил веское слово Рыжий, степенно покуривая сигару.
Завязался самый обычный спор, в котором Сухой яростно отстаивал необходимость срочной замены, Рыжий с олимпийским спокойствием «всёокейничал», Светлый осторожно предполагал благоприятный исход событий, а Одуванчик, разрываясь между «низя» и «зя», все быстрее вышагивал на месте.
И только удивительно красивая девушка, избившая коленки до синяков, искусавшая губы до крови и сгрызшая ногти до локтей стояла в испуге, то склоняясь на сторону «зя», то перебегая в противоборствующий лагерь.
Большинство уверенно побеждало худосочное зло, вещавшее свое «низя» в гордом одиночестве. И, скорее всего, победа была бы одержана вполне законным путем, если бы не окрик Начальницы, которой эта дискуссия порядком поднадоела.
– Мальчики!
Все дружно замолкли и принялись внимать.
– Сворачивайте базар! – продолжила она. – Дайте напутствие нашей девочке.
Все тут же уставились на милую, испуганную, готовящуюся вот-вот зарыдать Феечку, которая стояла возле стойки и дрожащими руками держала папочку в нежно-рыжем переплете.
Сухой решительно двинулся к Феечке, чтобы первым дать ей дельный совет. А то эти хлюпики обязательно все испортят своими розовыми соплями!
– Слушай меня внимательно! – Сухой стал прямо перед Феечкой, схватил ее за плечи и расставил свои ноги так, чтобы никто его не мог обойти. – С людьми, как с собаками. Нужно сразу показать, кто в доме хозяин. Поэтому ты первым делом даешь ей по заднице! Ясно?!