Небесный сапфир
Шрифт:
Главарь террористов потребовал лететь в Кению, но Сеня, взяв на себя огромный риск, повел машину в Эфиопию. К счастью, амбал им поверил. Но потом, видимо, все же заподозрил неладное, потому что скомандовал на плохом английском:
— Садимся здесь.
Арсений отыскал подходящую площадку для посадке, стал снижаться, и вдруг.
— Сеня, мы горим! — крикнул Игорь. — Пожар в одном из отсеков.
Он быстро перевел террористам и те испугались ни на шутку.
Спустя пару минут повалил дым. Бандиты схватили чемодан с деньгами и спрыгнули, бросив погибающую
Он только слышал крик Игоря Монахова:
— Проводка, …
Он сам не знал, как посадил машину. Он только помнил, когда дым немного рассеялся, Игоря Монахова, который соединял провода обожженными руками. Он очевидно, успел чем-то замотать ладони, теперь и не понять чем, остались одни угли, а руки — сплошной ожог. Он соединял провода руками, и поэтому они не рухнули вниз.
Потом они Сеня освобождал мужиков, вытаскивал из кабины девочек и к тому моменту, как закончил, обнаружил Павла с рацией в руках.
— Я передал координаты группе захвата. Они их возьмут, обязательно, вот увидите.
Спустя несколько часов террористы были пойманы, а захваченные деньги изъяты. Игоря Монахова отправили в военный госпиталь, но к вечеру обещали отпустить, чтобы они все вместе могли вернуться домой. Медики обещали сохранить функции обеих рук, хотя кожу на ладонях в Москве еще долго придется восстанавливать.
Их везли в местный отель на автобусе, чтобы дать возможность немного передохнуть. Хотя Арсений подозревал, что у дверей гостиницы дежурят представители всех мировых телеканалов.
Вдруг на сиденье рядом с ним опустился Павлик.
— Я хотел с Вами поговорить.
— Говори мне «ты». И уж позволь, на правах старшего сначала я выскажусь. Ты мой сын. Я узнал вчера вечером. Понимаю, это шокирует, и не жду, что ты…
— Я знаю, — мягко сказал Павлик.
— Ты знаешь?! Похоже, все кругом знают, кроме меня! Тебе мама сказала?! Когда?!
— Я начал догадываться, когда мы с Вами встретились, может, помните? Летели из Туниса и я пришел к Вам в кабину. Мне лет семь было.
— Восемь. Еще бы не помнить.
— Я потом маму про Вас спросил. А она сказала, что вы с ней когда-то были вместе, любили друг друга и глаза у нее стали грустные-грустные. Она про папу Витю никогда так не говорила. Хотя он хороший был. Но мама не скрывала, что он мой отчим.
Еще у меня отчество — Арсеньевич. И я подумал — а вдруг мой папа на самом деле жив? Вдруг это ты? Мне так хотелось в это верить. Ты мне сразу понравился. Потом я очень хотел тебя разыскать, узнать какие-то подробности. Ты ведь представился пассажирам — «Арсений Говоров».
— Я всегда, если сам за штурвал сажусь, фамилией деда представляюсь. У тебя, Павлик, невероятный прадед. На истребителях в войну летал. Надо познакомить вас. Счастье, что он дожил.
— Вот я и искал Арсения Говорова, — продолжал Павлик.
— И не нашел… — вздохнул Сеня.
— Нашел, только поздно. Почти перед самым выпуском. Папа Витя мне наследство оставил, я пошел бумаги оформлять и в приемной нотариуса наткнулся на деловой журнал.
— И догадался?
— Ну да. Я ведь уже большой мальчик. Но маму беспокоить не хотел. И вообще как-то глупо, как в Санта-Барбаре — здравствуй папа, я твой сын. И тогда я решил устроиться к тебе на работу. Как-то проявить себя, познакомиться поближе, а уж потом, при случае…
— Да уж, случай представился что надо, — усмехнулся Сеня.
— Ты еще не все знаешь, — сказал Павлик. — Уверен, что готов меня выслушать?
— Павел, вчера утром я наконец-то сделал твоей матери предложение. Снова, после всех этих лет. Потом террористы захватили самолет. Потом я узнал что там Даша, моя дочь и дочь моего друга Ира. Потом выяснилось, что ты мой сын и тоже в числе заложников. Дальше ты знаешь. Чем еще ты хочешь меня удивить?
— Мы с Дашей… Мы ведь не брат и сестра, верно? Ей твоя бывшая жена все рассказала, думала ее против тебя настроить, но она тебя обожает все равно. В общем, мы не кровные родственники, и значит в этом нет ничего такого….
Сеня поднял бровь.
— Между Вами что-то было?
— Мы хотим пожениться. Я прошу у тебя ее руки.
Глава 50
Ночь перед свадьбой выдалась беспокойной. Арсений изо всех сил делал вид, что спит, но это плохо у него получалось. Он едва дождался шести утра и тогда со спокойной совестью отправился на кухню варить кофе. Он старался не разбудить Яну, но она тут же соскользнула с кровати и отправилась следом
— Ну что ты так нервничаешь? — недоумевала Яна.
Вопреки всем суевериям, она накануне свадьбы ночевала у Сени. Они просто не в силах были расстаться, пусть даже на одну ночь. — Боишься жениться?
— Ты уже моя жена. И этого никто не изменит. Я до сих пор не верю, что мы наконец-то вместе. Понимаешь, я не знаю молитв, но каждый день благодарю Бога за то, что простил нам все ошибки, совершенные по молодости, и подарил это счастье — просто быть вместе. Как умею благодарю, своими словами. Я засыпаю счастливым и просыпаюсь счастливым.
У Яны слезы на глаза навернулись.
— Тогда… почему ты такой? Ночью почти не спал…
— Даже не знаю, как сказать. Павлик отличный парень. Он наш сын. Но Дашка… Может, надо было убедить их подождать? Хотя бы до ее совершеннолетия.
— Мы с тобой достаточно в жизни ждали. И за себя, и за них, — улыбнулась Яна.
В ее словах сквозила легкая грусть. Но на самом деле теперь она ни о чем не жалела. Она мечтала петь и насладилась сценой и славой сполна. Арсений мечтал о небе. Десятки самолетов взлетают каждый день под его руководством. У них есть сын и дочь, которые любят друг друга и сегодня поженятся. Будь все иначе, их детей просто не было бы на свете. Они бы никогда не встретились, не полюбили бы друг друга и не сделали бы мир богаче на одну любовь. Так уж вышло. Жизнь состоит из разлук и встреч. Но эти встречи того стоили. А сегодня… сегодня все они, наконец, станут одной семьей.