Небесный шкипер
Шрифт:
— Трое, — пожал я плечами.
— Т… сколько? — изумлённо переспросил он.
— Трое, трое, господин капитан, — я отодвинул Гюрятинича с дороги, и одной короткой очередью опрокинул бойца Бьорна, подбежавшего к запертой, как мне было отсюда видно, двери, ведущей прочь из машинного зала. Обернувшись к Гюрятиничу, я кивнул. — Поверьте, этого вполне достаточно, чтобы очистить «Феникс» от захватчиков.
— Как-то слабо верится, — буркнул тот.
— Зря, ваша жена, например, даже не выходя из рубки, смогла уничтожить трёх вооружённых бойцов и взять в плен их командира, между прочим. А у неё ведь
Продолжая заговаривать зубы Гюрятиничу, я направил поток Ветра в машинный зал, и уже через полминуты довольно улыбнулся.
— Выходим, господин капитан. Здесь мы закончили.
— Уверены? — переспросил он.
— Абсолютно, — кивнул я и гаркнул во весь голос. — Алекс, Вяч, доклад!
— Чисто, командир. Живых нет, — откликнулся старший Трефилов.
— Подтверждаю, — поддержал его брат. — Четырнадцать тел, живых не наблюдаю.
— Вот так, господин капитан, — развёл я руками. — Четырнадцать здесь, пятеро на верхней палубе и в рубке. Один пленный под присмотром вашей жены. Двое в гальюне на технической палубе, ещё двое — в гальюне на огневой. Осталось шестнадцать человек. Я бы позвал вас составить нам компанию в этой охоте, но думаю, лучше бы вам вернуться к жене. Она волнуется, да и поддержка близкого человека после сегодняшних событий и убийств ей точно пригодится.
— Тринадцать, — невпопад произнёс о чём-то задумавшийся Гюрятинич.
— Что?
— Если ваши сведения о количестве захватчиков верны, то их осталось лишь тринадцать. Своего охранника я убил во время побега, и ещё двоих положил в противоположном конце этого техперехода, из пистолета, найденного в тайнике механика, — задумчиво пояснил капитан, но встряхнувшись, смерил меня испытующим взглядом. — Шкипер, вы уверены, что справитесь с оставшимися захватчиками без чьей-либо помощи?
— У вас есть другие предложения? — поинтересовался я.
— Есть, — кивнул Гюрятинич. — Швартовые пушки можно включить с мостика. Спустим вниз Хельгу, она доложит оставшимся внизу офицерам о происшедшем… ну а матросы запросто поднимутся по швартовочным тросам на борт, и вам не придётся играть в богатырей, выступая втроём против оставшихся бойцов этого Трёхпалого.
Я посмотрел на капитана, вздохнул и… врезался шлемом в переборку. Ну не идиот ли? Ведь мог бы и сам провернуть такой фокус! Никаких иллюминаторов на нижних палубах «Феникса» нет, а значит, и увидеть, что творится вокруг, боевики не могут. Запереть межпалубные переходы, поднять матросов на борт и методично, без риска и суматохи зачистить дирижабль. Что может быть проще?!
— Так и поступим, капитан, — справившись с приступом самобичевания, кивнул я. — Я со своими людьми запру оставшиеся проходы в не зачищенные отсеки, чтоб пираты не расползались по «киту», а вы отправляйтесь к жене.
— Договорились, — Гюрятинич кивнул и, развернувшись, потопал прочь в темноту технического перехода. Уверенно и без всяких колебаний. А ведь никаких очков для ночного зрения у него нет. М-да…
Проводив взглядом удаляющуюся фигуру капитана «Феникса», я вздохнул и отправился к Трефиловым. Пусть Ветер и говорит, что на «нашей» палубе больше никого нет, но это не значит, что «гости» не появятся в ближайшие несколько минут. Надо поторопиться.
За подъёмом матросов,
Спустя несколько минут, отстрелив тросы, «Мурена» вновь скрылась под маскировкой и, развернувшись на сто восемьдесят градусов, поплыла прочь от пресловутого острова, доставившего нам столько неприятных минут и часов.
— Что Борис Сергеевич, нашли? — спросил Гюрятинич, едва перед ним возник старший штурман.
— Так точно, Владимир Игоревич, за бараками на окраине посёлка. То ли её там специально бросили, то ли она умудрилась сбежать… но в таком состоянии… Она очень плоха, — кивнул тот и, подав знак кому-то за пределами кают-компании, отступил в сторону. Тут же в помещение ввалились двое матросов из отряда Полукварты, на плечах которых фактически висела избитая молодая женщина в изорванном, грязном платье. Осторожно усадив её на диван, бойцы глянули на старшего штурмана, и, повинуясь его жесту, моментально вымелись из кают-компании, заперев за собой дверь.
— Света… Светлана, как же тебя угораздило-то, а? — подскочивший к девушке судовой врач, как всегда появившийся рядом с пациентом раньше, чем кто-то озаботился его позвать, принялся хлопотать над пребывающей в полубредовом состоянии девушкой. — Зачем же было так рисковать, а? Ну, прислала бы ты эту телеграмму часом позже, да хоть тремя! Что бы от этого изменилось? Раскрываться-то зачем надо было?! Тебя же прямо там у телеграфа убить могли бы, глупая ты девчонка!
— Вы… бы… оп-поздали… — тихо, едва слышно произнесла она разбитыми в кровь, распухшими губами.
— Так, с этим разберёмся позже, Света, отдыхайте, вы всё сделали правильно, Абсолютно всё. Обещаю, я обеспечу вам самое лучшее лечение и уход, и буду ходатайствовать о награждении по возвращении в Новгород, — хмуро произнёс капитан, поднимаясь с кресла. — Михаил Еремеевич, мы оставим вас с пациенткой здесь, работайте без помех. Борис Сергеевич, идёмте на мостик, не будем мешать доктору.
— Займёмся первичным опросом? — проговорил старший штурман, выходя из кают-компании следом за капитаном.
— Ни к чему, — отмахнулся тот. — Пусть этим занимается тот, кому положено. И не здесь, а в Новгороде. Вы же, начинайте готовить «Феникс» к вылету. Да, передайте арт-инженеру, что доклад по разрушениям и оценке ремонта «кита», должен лечь мне на стол не позже, чем через два часа. И ещё… найдите наших спасителей, хочу их поблагодарить за помощь. Без них, чёрта с два бы мы ещё увиделись, Борис Сергеевич.
— Будет сделано, — кивнул старший штурман, но не успел сделать и шага с мостика, как его чуть не сбил с ног ворвавшийся Иван Полукварта.