Небесный скиталец
Шрифт:
— Давай-ка убирайся, приятель! — заорал я. Ветер уносил слова мне за спину. Сомневаюсь, что альбатрос мог меня услышать. Я замахал руками над головой.
Это был на редкость упрямый альбатрос.
Я должен был показать, кто здесь хозяин. Птичка была не маленькая. Головой она доставала мне до пояса, и мне совершенно не хотелось, чтобы меня долбанули этаким клювом.
Я выбрался из люка и ступил на широкую спину «Авроры». Ветер в полную силу навалился на меня. Вдоль оболочки шел направляющий канат, и я ухватился за него одной рукой, пригнувшись и наклонив
Я сделал несколько шагов в сторону птицы. Она несколько отступила, угрожающе приподняв крылья. Крепостью ее нервов нельзя было не восхищаться. Может, она собралась прогуляться так со мной вдоль всего корабля до самого носа, а потом посмотреть, кто лучше летает? Я не боялся упасть. Высота ничего не значит для меня и никогда не значила. Но мне начало казаться, что эта птичка собралась поиграть со мной в кошки-мышки. Ну уж нет.
В конце концов я состроил самую зверскую гримасу и кинулся на нее. Великолепные трехметровые крылья расправились, и альбатрос взлетел с «Авроры». Я мгновение провожал его взглядом, пока он не заложил крутой вираж к востоку, а когда он повернул, я увидел в ночи нечто другое.
Воздушный корабль, пока еще довольно далеко, но направляющийся прямо на нас.
Я на миг уставился на него, чтобы удостовериться. Потом, согнувшись, кинулся назад к «вороньему гнезду», прыгнул внутрь, захлопнув за собой крышку люка, и рывком вскинул к губам переговорную трубу.
— Марсовая площадка, — задыхаясь, пропыхтел я.
— Мы спасены от птиц, мистер Круз?
— Сэр, на нас движется корабль!
Воздушный корабль был маленький, и я понял теперь, почему не заметил его раньше. Его оболочка была выкрашена в черный цвет, и на нем не было ни одного ходового огня. И из командной рубки не пробивался свет. На борту у него не было никаких знаков — ни названия, ни номера. Его вообще можно было заметить только благодаря отражению лунного света от темного корпуса.
— Он в километре, на «десяти часах», и движется прямо на нас.
— Отвернуть! — Я слышал, как старший помощник командует рулевому. — Руль высоты на шесть градусов вверх! Вызовите капитана.
Значит, мы собираемся подниматься. «Аврора» верткая, как сокол. Звезды начали сдвигаться влево — это корабль начал поворот, задирая нос к небу. Я развернулся в кресле, чтобы видеть маленький корабль. Когда мы начали разворачиваться и подниматься, он стал разворачиваться и подниматься вслед за нами, направляясь по-прежнему в нашу сторону. Ошибки не было. Он преследует нас. Он меньше и быстрее «Авроры», и я ощущал вибрацию наших моторов, работавших на полную мощность. Мы не сможем уйти от него.
— Где он, мистер Круз?
— Он изменил курс, но по-прежнему движется прямо на нас. Теперь ближе, на «восьми часах».
Я услышал, как старший офицер кричит радисту:
— Вызовите его по радиосвязи!
— Он не отвечает.
Столкновение теперь казалось неизбежным, но зачем?
— Дистанция, Круз!
— Около ста восьмидесяти метров, сэр.
— Пошлите сигнал бедствия! — приказал
— Мы слишком далеко, сэр, — отозвался голос мистера Байарда.
Ясно было, что его не остановить, этого маленького блестящего стервятника, скользящего к нам по ночному небу.
— Он поднимается, сэр, — сказал я в переговорную трубу, — как будто хочет проскочить сверху.
— Вниз, мистер Риддихофф, вниз на пять градусов, скорее!
Я почувствовал, как «Аврора» качнулась и нос пошел вниз. У меня заложило уши, и навалилась тяжесть. Я скрючился в кресле, вглядываясь в верх и за корму корабля, так как чужой корабль подобрался еще ближе, повторяя наш маневр так плавно, будто предугадывал каждое наше движение.
— В сорока метрах за кормой! — закричал я в переговорную трубу. — Тридцать, двадцать… Он пытается прицепиться к нашему хвосту!
Именно это он и собирался сделать, этот хищник, скользящий позади нашего хвостового стабилизатора и мало-помалу приближающийся, — теперь он был всего в дюжине метров над нами.
— Теперь он прямо над нами, сэр, не отстает ни на шаг.
Мы теперь летели горизонтально, и тот, другой, тоже. Вдвое меньше нас, он похож был на верткую черную акулу, преследующую кита.
— Разворот, пожалуйста.
В переговорной трубе слышался теперь голос капитана, и на меня нахлынула волна облегчения от его появления на мостике. Он вытащит нас из этой беды. Снова «Аврора» завертелась, пытаясь сбросить преследователя, но маленький кораблик опять повторил наши маневры, крадучись над нами, как тень. На его днище вспыхнул прожектор, и я увидел канаты, вылетевшие, разворачиваясь, из открытых дверей отсека в сторону «Авроры».
— Они выкинули канаты! — крикнул я в трубку.
Пираты. Это могут быть только они.
— Они пытаются попасть на борт, — сказал капитан. — Пожалуйста, вниз и право руля.
Канаты попали в наш корабль и не соскользнули, и они уже были не пустые. Я увидел шесть человек, спускавшихся по ним прямо на меня. Но тут «Аврора» заложила крутой вираж, нырнула — и канаты слетели с ее спины, а люди повисли между небом и землей.
— Ха! Не возьмете! — заорал я, потрясая кулаком.
Но пиратский корабль тоже изменил курс, сохраняя прежнюю скорость, а по мере того как он прижимал нас к воде, у нас оставалось все меньше места для маневров. Что-то ярко вспыхнуло под брюхом пирата, раздался гром артиллерийского залпа, и огненная черта прорезала ночное небо перед нашим носом.
Воздух задрожал от голоса, усиленного мегафоном:
— Развернуться носом к ветру и сбросить скорость!
Мне не нужно было повторять эти слова в переговорную трубу, я знал, что в командной рубке и так слышали их. На мгновение наступила тишина, и я представил себе их всех, стоящих очень прямо и неподвижно: рулевые у штурвалов смотрят на капитана, ожидая его команд. У него не было выбора. Эта пушка потопит нас мгновенно.
— Выровняйтесь и приведите нос к ветру, пожалуйста, — сказал капитан Уолкен. — Сбросьте обороты двигателей до одной четверти. Спасибо.