Небо цвета индиго
Шрифт:
— Ну, знаете, степень заинтересованности у вас у самого подскочит вверх, если я скажу, что буквально недавно видел аналогичный предмет. Скажем, если бы мы говорили о чайном сервизе, две этих вещи выглядели бы как его части… — Артур немножко преувеличил близость своего знакомства с находкой в Хибинах.
— Не может быть! — Сузуки даже встал из кресла.
— Я понимаю ваше недоверие, но предлагаю поступить следующим образом. Сейчас мне требуются от вас точные размеры двух выступов в центральной части рисунка и крупный снимок этого места. Через некоторое время я вылетаю в
— Завтра вы получите крупные снимки и точные размеры, — заверил собеседника Сузуки.
— Отлично. Тогда до связи.
— Всего доброго, Артур.
Японец положил трубку и долго ещё стоял, уставившись в стену невидящим взглядом. Что же такое — найденный монолит? И как его находка повлияет на жизнь самого Мито Сузуки?
А в это время Артур безуспешно набирал номер человека, в руках которого был ответ на этот, да и на многие другие вопросы. Но компьютер сотовой службы устало и однообразно рассказывал о недоступности абонента.
142 часа до перехода
Стиль хай-тек, в котором было выполнено внутренне убранство кафе, сразу привлёк внимание Игоря. Дизайнер, несомненно, обладал изрядным талантом. Светодиоды, размещённые за панелями из акрилового камня, вызывали эффект внутреннего свечения. Нержавеющая сталь, стекло и ярко-синяя подсветка потолочных подвесных панелей создавали впечатление, что посетители находятся внутри космического корабля. Артур хорошо знал, где назначать встречи.
Еду, правда, подавали дрянную. Нормальный человек вареные овощи не ест. Даже нет, не вареные — вываренные. Современная городская европейская кухня — это дикая и несъедобная смесь гламура и псевдозаботы о здоровье. Игорь поковырял в тарелке и бросил это занятие, сосредоточившись на кофе. Но, распробовав напиток, понял, что и здесь над ним поглумились. Потому что кофе без кофеина, это всё равно, что безалкогольное пиво или секс с резиновой женщиной. Оказывается, если посетитель желал настоящий кофе, об этом следовало предупреждать заранее.
И всё равно, уходить отсюда не хотелось.
Ещё в Питере Игорь, как мог, давил на туроператора, чтобы увеличить время между рейсами, чтобы зазор на встречу с Артуром был достаточным хотя бы для качественного общения. В турагентстве отказывались понимать, почему этот человек требует ровно противоположное тому, чего хотели все остальные клиенты, и убеждали его, что мгновенная пересадка экономит массу времени и сил.
Тем не менее, даже трёх часов, отведённых на ожидание, могло не хватить. Пару минут назад Игорь узнал о том, что рейс из Вашингтона снова задерживается.
Попытка дозвониться на мобильный не увенчалась успехом, потому что самолёт Артура уже был в воздухе, связь отсутствовала. Оставалось ждать и надеяться, что всё же рейс из Америки прибудет раньше,
Игорь с удовольствием повертел эти словечки, что называется, на языке. Америка, Бразилия — здорово вот так запросто раздумывать о поездках между чужими странами. Будучи проездом в Бразилию, выпил кофе в Германии и встретил приятеля из Америки — ну отличная же фраза в разговоре с девушкой.
На слове «девушка» Игорь поглядел по сторонам. И зря. Нет, конечно, вареные овощи тут не причём, но как-то они очень хорошо соответствовали местным девушкам. Аппетит вызывали одинаковый. Ладно, просто Артуру это встанет дороже. Игорь допил кофе, оставил на столе несколько евро и вышел на широкий балкон, с которого открывался вид на лётное поле.
Глядя на медленно перемещавшиеся по бетонным дорожкам неповоротливые аэробусы, Игорь вспомнил, как беспокоился, когда проходил контроль в аэропорту Санкт-Петербурга. Он, конечно, положил пластину на самое дно сумки, которую сдал в багаж, но всё равно, беспокоился о том, что могут возникнуть проблемы при пересечении границ.
Проблем не возникло, хотя в Германии даже сдаваемые в багаж вещи просветили в поисках нелегальных предметов. Игорь тогда стоял так, что хорошо видел экран, где сумки представали в виде смешных кругов и прямоугольников. Пластина там была не видна. Её просто не было в сумке, с точки зрения этого прибора. Вот так. Хорошо, что сотрудник таможенной службы ограничился просвечиванием вещей и не стал лезть в сумки. Вот бы он удивился, обнаружив там предмет, невидимый для спецоборудования.
Ещё одно загадочное качество. Не много ли для одной находки?
Почему ещё одно? Да потому, что эта чёртова пластинка лечила ушибы! Не больше и не меньше! По дороге на вокзал в Кировске она лежала в кармане как раз рядом с огромным синяком на рёбрах, который Игорь посадил во время полёта над Хибинами без помощи технических средств.
Два часа. Два часа ей потребовалось на то, чтобы уничтожить все признаки травмы. Не осталось даже малейших следов сине-фиолетовых разводов кровоподтёка. После этого Игорь переложил её в сумку, от греха подальше. Правда, здесь, в Германии, пластину пришлось из сумки достать, потому что багаж следовало сразу же сдать для погрузки на следующий самолёт, а находку нужно было показывать Артуру. Так что теперь Игорь периодически дотрагивался до куртки, в которой и лежал загадочный предмет.
Над посадочной полосой тяжёлой птицей скользнул ещё один «Боинг». Не из Вашингтона ли?
Игорь вернулся в кафе, где был установлен терминал с информацией о полётах. Полистал виртуальные страницы — ничего нового. Рейс задерживается, на сколько именно — не сообщается, извинения за доставленные неудобства, и всё.
Игорь взглянул на часы. До его самолёта оставалось всего ничего, тридцать пять минут. Пора было идти на регистрацию. Что-то не сложилось. Как же быть? Ехать с пластиной в Бразилию ему совсем не хотелось, да и за время его отсутствия Артур смог бы много чего выяснить о загадочном предмете. Как-то они с Артуром повели себя легкомысленно, понадеявшись на точную стыковку по времени.