Небо начинается с земли. Страницы жизни
Шрифт:
Давно уже потерялся гроссбух, исписанный размашистым почерком Коккинаки. Он теперь и сам не знает, сколько десятков тысяч часов провел в небе.
Происшествия в небе
Летчику-испытателю не раз случалось попадать в трудные, или, как он выражается, «корявые» положения.
Каждый новый самолет – это нераскрытая книга, и неизвестно, чем она порадует, когда в воздухе начнется ее прочтение, что ждет летчика на каждой ее «странице».
Однажды
И вдруг из парашютного конверта инженера вырвался и стремительно раскрылся белый шелковый купол, который стал тянуть пассажира из открытой кабины. Как видно, тот, неловко повернувшись, задел вытяжное кольцо. Вместо того чтобы отстегнуть ремни, прикреплявшие его к сиденью, и покинуть самолет, инженер перочинным ножом перерезал стропы.
– Чудак, освободил себя от парашюта, но не освободился от смерти, – рассказывал потом Коккинаки.
Шелковый купол злосчастного парашюта зацепился за хвостовое оперение самолета.
Машина потеряла управление и, не слушаясь руля, падала.
Гибель казалась неминуемой. Земля стремительно приближалась.
Чтобы спасти жизнь, надо было прыгать. лётчик обернулся, и его взгляд встретился со взглядом человека, обреченного на смерть.
«Погибать, так обоим», – мелькнула мысль, и Коккинаки с невероятным усилием потянул ручку.
Тут пригодилась его недюжинная физическая сила. Ценой огромного напряжения, борясь с неподдающейся ручкой, Коккинаки сумел выровнять самолет в пятидесяти метрах от земли. Он приземлился на какой-то огород. Он не мог сразу выпустить ручку из рук, с такой силой ее сжимал.
Наконец он вылез из кабины и пошел к заднему сиденью, чтобы помочь перепуганному товарищу.
– Ну, как вы там? – спросил Коккинаки.
Инженер посмотрел на него с удивлением:
– А разве мы живы?
В другой раз Коккинаки на взлете потерял правое колесо, но продолжал полет и мастерски сел, плавно коснувшись земли левым колесом. Самолет остался цел, подломился только узел «ноги» да помялась консоль крыла.
Как-то во время испытания морского самолета в воздухе отказал мотор. Пилоту удалось дотянуть гидросамолет до леса и совершить посадку на верхушки вековых сосен. Нельзя сказать, что машина не пострадала от приземления на такой необычный «аэродром», но люди, находившиеся в ней, были спасены.
Однажды Коккинаки попал в перевернутый штопор. Земля неожиданно оказалась над головой и стремительно надвигалась на летчика. Он никак не мог дотянуться до ручки управления. Только у самой земли лётчик вышел из штопора…
Перечень воздушных ЧП, которые случались с летчиком-испытателем В. К. Коккинаки,
И ни разу он не подумал о парашюте, не бросил в воздухе машину.
В этом Коккинаки был похож на Чкалова, которым не переставал восхищаться. Он любил повторять чкаловские слова «Летать надо с холодным умом и горячим сердцем». Пожалуй, самый тяжелый день в жизни Коккинаки был 15 декабря 1938 года, когда он стал невольным свидетелем трагической гибели Валерия Павловича.
Почти все чрезвычайные происшествия, о которых я рассказал, произошли в первый период испытательной работы. Из года в год их становилось все меньше и меньше.
Дело не только в том, что конструкции наших самолетов становились все совершенней, моторы надежней, системы управления и приборы безотказней.
Давно миновали времена, когда летчик-испытатель, садясь в кабину нового опытного самолета, не знал, полетит он или не полетит. В последние годы авиационная промышленность достигла такого уровня, что подобному сомнению не осталось места. Больше того, летчик-испытатель заранее может предсказать, как машина будет вести себя в воздухе.
Но все же в воздухе на новой машине летчика все время ждут «сюрпризы». Предугадать их невозможно, но нужно быть готовым в секунду-другую принять решение и действовать молниеносно и точно.
Как и все опытные летчики, Коккинаки в длительных и постоянных тренировках на земле и в воздухе выработал почти абсолютный автоматизм движений, совершаемых во время полета.
Коккинаки тщательно готовится к каждому испытательному полету. Мысленно он все время в воздухе на новой машине. Бывали случаи, когда лётчик просыпался ночью и сам себе задавал вопросы:
– А что вы будете делать, Владимир Константинович, если вдруг захлебнется мотор? Какое решение вы примете, если начнется вибрация хвостового оперения? А что, если на этой красавице вспыхнет пожар?
И он придумывал один вариант действия за другим, пока не останавливался на самом, по его мнению, подходящем. Тогда он натягивал на себя одеяло и снова крепко засыпал.
Выручает его и великолепное знание техники.
– Настоящий лётчик должен быть немного инженером, – говорит Владимир Константинович, – а летчик-испытатель обязан быть хорошим инженером!
Его техническая эрудиция и особая интуиция удивляют конструкторов, моторостроителей, ведущих инженеров, механиков.
По словам работавших с ним техников, Коккинаки «слышит, как подается бензин в мотор».
Около ста самолетов новых конструкций, множество моторов и различных авиаприборов испытал Коккинаки.
– Эту машину испытывал Кокки. На ней смело можно летать.
Все машины С. В. Ильюшина – от первого ЦКБ до последних скоростных гигантов – прошли через крепкие и умелые руки Коккинаки.