Небо под потолком
Шрифт:
— Спасибо, — сказал Никита. — Непременно воспользуюсь при случае. Хотя лучше бы таких случаев поменьше было. Со мной постоянно что-то происходит.
— Это не страшно. Зато жить интересно, правда?
— Да уж, — сказал Никита с чувством. — Страшно интересно. Сам себе завидую.
Алла пошла за журналами, а он достал сигарету и чиркнул зажигалкой.
— Братан, — послышалось вдруг за спиной, — ты сюда не ходи больше.
Он обернулся. Один из бодигардов Аллы подошел совершенно бесшумно, песок на дорожке даже не скрипнул. Парень стоял, широко расставив ноги и поигрывая все той же монеткой.
—
— Талисман? — усмехнулся охранник. — Видишь вон ту бабу?
Шагах в двадцати от них полускрытая зарослями кустов стояла мраморная статуя какой-то богини в псевдогреческом стиле. Носорогу, видимо, и это понравилось в каком-то фильме, вот и установил. Охранник внезапно сделал резкий короткий жест рукой, и монетка со звоном отлетела от головы богини.
— В глаз запросто могу попасть, — с гордостью сказал громила. — Понял?
— Понял, — уважительно кивнул Никита.
— Ну так вот пойми и еще кое-что. Нечего тебе здесь делать. Не ходи, а то ходилок лишишься. И это мое тебе последнее предупреждение. Маячишь, как фонарь у аптеки.
Сравнение Никите не понравилось. При чем здесь фонарь? Да и не очень он этого шкафа боялся. Подумаешь, монетку он швыряет! Если уж на то пошло, то пуля летит быстрее монетки. И намного быстрее.
— Знаешь, дружок, — ласково сказал Никита, — ты меня не пугай, а? А то как бы самому не испугаться. Я ведь молчу-молчу, но и слово сказать могу.
— Да ты, козел… — аж задохнулся от возмущения охранник. — Да я тебя…
— Тихо, тихо, — поднял Никита ладонь. — Только тут на меня не кидайся. А то твоему шефу может не понравиться.
Это он так думал.
И ошибся. Охранник имел намерения самые серьезные. То есть собирался действительно переломать Никите ноги. Теперь надо было думать о скорейшем отступлении. Заскочить в дом не получалось — громила стоял как раз между ним и дверью. Он ринулся вперед, и Никита, уронив сигарету, в лучших традициях корриды сделал резкий поворот, пропуская его под рукой. Охранник, едва не растянувшись на песке, затормозил и развернулся для новой атаки. "Ну точно — бык", — успел подумать Никита, а в следующую секунду уже бежал, надеясь достигнуть кустов, прежде чем догонят его.
Успел, с шумом вломившись в заросли и прыгая по-оленьи, чтобы не запутаться ногами. Сзади продирался преследователь. "А ведь так и догнать может!" — мелькнула мысль, и он поднажал.
Кусты кончились, пошли деревья. Уже понемногу начинало темнеть, но видно было еще неплохо, так что опасности налететь лбом на ствол пока не было. Азартное сопение бодигарда не отставало. И Никита возмутился: "Да что же это я от них все время бегаю?! Надоело!"
Решение пришло неожиданно. Он немного прибавил скорости, чтобы оторваться подальше, а потом внезапно остановился и укрылся за толстым дубом. В запале погони громила летел, не обращая ни на что внимания, поэтому в ловушку, подготовленную Никитой, попал легко. Он, конечно, не заметил выставленную ногу, споткнулся и пропахал с разбегу густую траву. Ушибленной ноге было больно, но Никита прыгнул на спину упавшему и, моля Бога, чтобы аккумулятор не был
Все было в порядке, электрический разряд его не убил, только оглушил на время. Никита поднялся, вытер со лба пот.
— Вот так-то, братан, — сказал он. Несмотря на это безумное бегство, чувствовал себя Никита прекрасно. Ни одышки, ни колотящегося сердца. Вспотел немного — и все. Он начал привыкать к приключениям. И все же… А если бы этот охранник подошел не один? Или не сработал шокер? Смешно, но он был уверен, что все равно мог что-нибудь придумать. Блажен, кто верует. Особенно в себя.
Он, не очень спеша, вернулся к подъезду дома. Алла уже стояла там. В руках она держала несколько журналов в ярких обложках.
— Ну куда же вы запропастились, рыцарь?
Никита сознаваться не захотел.
— Да так, прошелся немного. Красиво у вас здесь.
— И главное — тихо. В городе устаешь от шума до такой степени, что порой заснуть не можешь вечером. Ну вот, держите мои шедевры. Только Помните: я вас Предупреждала — ничего выдающегося. Главное еще не Написано.
— Ничего, я уверен, что не разочаруюсь. По-моему, все, что вы делаете, прекрасно.
Говоря это, Никита ничуть не кривил душой. После удачно закончившегося сегодняшнего приключения он уверился, что и с Л.М., если придется, тоже справится.
— Сейчас будет машина, я уже вызвала, — сказала Алла, сделав вид, что не слышала комплимента Никиты. — И вот еще что. У меня есть предложение. Давайте перейдем на "ты"!
Никита вытаращил глаза.
— Ну… вообще это как-то не так делается. На брудершафт надо, и вообще…
— Да бросьте вы эти формальности! Выпить — мы с вами выпили. А целоваться… Хотите, я вас сейчас поцелую?
— Хочу! — честно сказал Никита.
Водитель подъехавшей машины с изумлением смотрел на целующуюся пару.
Глава 12
Теперь Никита не летал. Ремонт самолета после тарана занимал почти все его время. И хотя повреждения были не очень сильными, чтобы работать по металлу, требовались навыки. А он почти ничего не помнил из своей армейской практики механика. Опять пришлось залезать в учебники и справочники. На то, чтобы вытащить обломок жала из плоскости, у него ушел целый день. Жало смотрелось эффектно. Никита прикрепил его на стене в комнате отдыха над холодильником и иногда любовался трофеем. Но крыло самолета пришлось разбирать, чтобы залатать дыры.
Между делом, устав от ремонта, он прочел рассказы Аллы в журналах, что она дала ему с собой. Рассказы ему понравились. Сначала показалось, что это оттого, что написала их именно она, но потом понял, что девушка действительно талантлива. Легкие, с налетом мистики сюжеты, живые герои, свободные и одновременно отточенные фразы завораживали. Особенно тронула новелла о гадалке, которая, читая по руке судьбу понравившегося ей юноши, увидела, что жизнь сведет их и будет это тяжело и горько. И она меняет линии на ладони, чтобы исправить его будущее, не дать испить эту горечь. Тем самым отказываясь от своей любви.