Небо с овчинку
Шрифт:
«Ну и сосунки, — более пристально осмотрев ребяток, усмехнулась я. — За бутылку морду набить маме родной готовы. Ну ладно, сами себе неприятности нашли».
Я закатала рукава до локтя и приготовилась к отражению нападения. Мальчики небрежным шагом окружили меня и принялись перекидываться грубыми выражениями.
— Ну что, крошка, ты попала, — потирая ладони, произнес стоящий впереди бугай.
А его друг, помельче, тут же добавил:
— А может, не будем делать тебе бобо? А просто повеселимся?
— Помечтай, — усмехнулась я в
Естественно, что такой резкий выпад с моей стороны слегка умерил пыл мальчиков, и они напряглись. Ну а дальше пошло-поехало. Меня все время пытались ударить, но я ловко уворачивалась и тут же давала сдачи. А что вы хотели, я ведь не какая-то там самоучка с улицы, а имею черный пояс по карате.
Я благополучно отделалась мелкими ссадинами и синяками. Вот что значит профессиональная выучка и тренировка! Правда, блузка моя была совершенно испорчена, но о ней я не особо жалела.
— Ну что, хватит или «добавки» хотите? — очередной раз раскидав парней по сторонам, спросила я.
Несколько ребят застонали, и я поняла, что свой задор они порастеряли и мне можно продолжать заниматься своими делами. Только вот тут встала проблемка: я не имела никакого понятия, куда делся Степанов. У меня уже появилась уверенность, что он точно имеет грех на душе, коли скрывается, тем более от милиции, так что теперь я испытывала гораздо более сильное желание поймать его и узнать всю правду. Оставалось лишь определить его местонахождение.
Этим я и занялась. Подняв одного из самых боевых и наиболее крепких парней с земли, я грубо прислонила его к стене дома, надавила локтем ему на грудь и спросила:
— Куда ушел тот тип?
— Не-е зна-аю, — со стоном протянул он в ответ. — Мы его первый раз видели.
— Черт, я так и думала, — выругалась я вслух и сразу отпустила парня.
Он медленно сполз по стене на землю и обхватил живот руками.
Прекрасно понимая, что теперь не стоит и пытаться следовать за Степановым и пробовать узнать, куда он делся, я повернула назад и направилась к машине. А по дороге размышляла над случившимся.
«Что может являться причиной для того, чтобы скрываться от милиции? Естественно, нарушение закона, а в данном случае им, похоже, является убийство. Совершив его, Степанов, скорее всего, хотел скрыться ото всех, а потому больше не появлялся дома. Друзьям же он мог сказать, что его подставили, а потому они его и укрывают. Однако то, что он нечист на руку, очевидно. Мурашев в этом не ошибся».
Еще раз убедившись, что Степанов скорее всего причастен к убийству девушки, я перешла к решению вопроса о том, где теперь его искать.
После того, как я вычислила его друзей, он вряд ли решится еще раз среди них появиться. Хотя если подумать, то, коли до этого момента он жил у кого-то из них, сейчас он должен туда вернуться и забрать хоть самое необходимое из вещей. А значит, там его и…
Боясь зря потерять время, я бегом поспешила в тот же дом художника, который
При виде меня лица находившихся в комнате вытянулись, а глаза округлились. Не сомневаюсь, что все поняли, кто я такая, так как за время моего отсутствия тот, кто открывал мне дверь, наверняка им все уже доложил.
— Эй, вы, — отыскав его среди этого сборища, грозно произнесла я. — Вы меня обманули.
Мужчина испуганно затрясся:
— Я вас не обманывал, что вы такое говорите…
— Неужели? — рассвирепела я. — И Степанова тоже не вы о моем приходе предупредили? Не отпирайтесь, я не настолько глупа, чтобы вам поверить. Теперь мне от вас нужна некоторая информация. Полагаю, какая именно, объяснять не нужно.
— Мы ничего не знаем, — ответил провинившийся. — Это нас не касается.
Ничуть не поверив ему, я достала из сумки свой сотовый и, зажав его в руке на уровне груди, сказала:
— Вам решать: или вы на мои вопросы тут отвечаете, или все вместе едем в отдел. А там уж так легко отделаться вряд ли удастся, всех до одного проверим, может, что интересное и всплывет. Полагаю, что у вас тут далеко не все чисто.
Мужчины начали вопросительно переглядываться, а потом один из них, наиболее молодой и прилично одетый, сказал:
— Мы вас слушаем. Что вы хотите узнать?
— Ну вот, хоть один здравомыслящий человек нашелся, — похвалила я коллективного предателя и сразу перешла к расспросам: — У кого поселился Степанов? Кто из вас его приютил?
— Черепенко, — опустив глаза, тихо произнес парень.
— Предатель! — бросил своему молодому коллеге, зло фыркнув, тот, который носил эту фамилию, и выругался в сторону.
— Ну, ну, поспокойнее. Парень вам же лучше делает, — заступилась я за здравомыслящего, предположив, что ему и так после моего ухода достанется по полной программе. — Вы ему благодарны должны быть… Так, значит, Олег остановился у вас?
— Ну допустим. А что тут такого? — недовольно переспросил Черепенко и с неприязнью посмотрел на меня.
Сейчас он выглядел еще более отталкивающе, чем мне показалось сначала: рот искривился, лоб сморщился, а глаза сощурились, образуя огромные морщины на висках. Кожа у него была не просто смуглой, а с каким-то черновато-грязным отливом — ну прямо демон злобы, не иначе. У него и характер должен был быть таким же противным и стервозным, как и его внешний вид.
— А то, — ответила я, закончив с осмотром, — что вы являетесь нарушителем закона.