Небо тебе поможет
Шрифт:
Возвращаюсь к своему рассказу о Лионе.
— Конечно же, там есть приятные кафе и рестораны, в которых мы можем посидеть в субботу вечером, — говорю я.
Оливье заинтересовался.
— Старый Лион?
Слово «старый» его интригует. В «старом» он видит обещание живописности. Своеобразия. Рестораны, в которых он мог бы поужинать, расположены прямо напротив кукольного театра.
— Старый Лион, это где?
Он протягивает мне свой путеводитель по Лиону, открытый на карте города. Я тыкаю в план пальцем. Поднимаю
Короче говоря…
Старый Лион находится за Соной, за полуостровом. Полуостров — это и есть центр города. Полуостров — это кусок Лиона между двух рек: Роной и Соной.
В 1986 году папа римский должен был приехать в Лион. Все боялись приезда папы. Ходили слухи. Нострадамус предсказал: «Когда наместник Бога окажется между двух рек, приблизится конец света». Между двух рек — это в Лионе! Никто не хотел конца света. Но все хотели, чтобы папа римский приехал.
Ух.
Папа римский приехал в Лион, но ту часть города меж двух рек обогнул: он решил не искушать дьявола. Папа остановился в квартале Круа-Русс. Он посетил амфитеатр Трех Галлий, руины галло-римского театра.
Учась в школе, мы почти каждый год бывали там. Если хорошо приглядеться к каменным ступенькам, то можно понять, что они служили сиденьями. Сцены для артистов не было. Внизу, где ступеньки заканчивались, была круглая арена. Именно там показывали зрелище.
Один из школьных учителей нам объяснил, что в древности не было такого количества спектаклей для детей. И не актеры играли в спектаклях в этом театре без крыши. Это были мученики.
В амфитеатре Трех Галлий есть мемориальная доска, на которой указано, что здесь умерла святая Бландина. Лучшим зрелищем этого театра были пытки Бландины, погибшей в 177 году.
— Странно, что папе римскому нравятся подобные зрелища, — удивилась я тогда.
Выбрали маленькую лионскую девочку, чтобы она поцеловала папу римского. Теперь людей уже не мучили. Их выбирали, чтобы они целовали.
Мрачный тип вернулся! Он встал на то же самое место. Та же самая поза. Он вновь скрестил руки! Он вновь пристально на меня смотрит. Прищуривает глаза, как это делают близорукие люди. Его взгляд настойчив. В конце концов, это становится невыносимым! Если он плохо видит, пусть наденет очки! Нельзя пялиться на людей с такой настойчивостью!
Я решаю больше его не игнорировать. Я открыто смотрю на него. Показываю ему, что он может прекратить, так как я его уже увидела. Мое послание пропущено. Человек продолжает на меня глазеть. Он пересаживается! Он направляется в мою сторону. Он раскалывает нашу группу. Он внушает панический ужас. Он идет прямо ко мне. Он мне что-то говорит таким тихим голосом, что я ничего не слышу. Он протягивает мне руку для пожатия. По этому жесту я понимаю, что он, должно быть, произнес слово «здравствуйте».
— Меня
У меня что-то с ушами или этот парень говорит беззвучно?
— Как? — переспрашиваю я.
Мрачный тип действительно очень суров и таинственен. Он повторяет мне фразу. Опять беззвучно.
— Мне жаль, но я ничего не слышу. Из-за шума поезда, — вынуждена была я сказать, чтобы он говорил громче.
Это ему неприятно. Вижу это по тому, как он вздохнул перед тем, как ответить. Я понимаю, что вся его таинственность растает, если он раскроется. С другой стороны, так как я ничего не слышу, то и разговор наш рискует закончиться очень быстро. В конце концов, я услышала, что его зовут Паоло.
Паоло — актер, который будет сниматься с нами 5 дней. Я немного успокаиваюсь. Это не сумасшедший. Это будущий партнер по актерской игре.
Паоло наклоняется к моему уху и почти шепчет. Меня раздражает эта навязанная близость. А все из-за того, что мрачный тип не потрудился говорить громче.
Остальные удалились. Они что-то обсуждают. Они говорят в звуковом диапазоне, великолепно подходящем для моих барабанных перепонок. Они смеются. Они знакомятся в хорошем настроении. А я остаюсь в неловкой ситуации с таинственным незнакомцем.
— Ты из Лиона? Не так ли?… в Лион, — нашептывает он мне.
Я заставляю его повторить.
Он жужжит громче.
Мне кажется, что я услышала, что он недавно переехал жить в Лион. Я понимаю, почему он направился прямо ко мне. Он учуял запах фрикаделек и горячих сосисок.
Внезапно я вспоминаю, что Лион — это город. Кроме моей семьи там живут еще и другие люди. Мне достаточно встретить лионца, чтобы понять, что я уже не жительница Лиона. Лионец делает меня настоящей парижанкой. В конце концов, я так мало знаю о своем городе детства!
— Вот кто должен знать приятные кафе и симпатичные ресторанчики, — говорю я в сторону Оливье, чтобы он вернулся.
Мрачный тип не интересен Оливье.
Мне тоже! Хотелось бы, чтобы он это понял!
Паоло живет в Пятом округе, я поняла это после нескольких попыток.
Как же это утомительно! Он не может говорить громче?
— Тебе нравится этот город?
Мне не удается избавиться от этого вибрирующего человека.
— Трудно найти друзей в этом городе, — говорит он мне.
Вот уже почти год, как он живет в Лионе. Он ни с кем не подружился.
«Конечно… Это печально… Однако ты немного раздражаешь», — хочу я сказать ему.
— Ты из Лиона?
Он еще раз задает этот вопрос. Делает вид, что сомневается. Он преследует какой-то свой интерес в нашем разговоре.
— Да… ну… я там выросла. Но вот уже десять лет я — парижанка, — говорю я, чтобы извиниться за аромат Эйфелевой башни и Больших бульваров, которые окружают меня.
Я сделала шаг к группе около бара. Паоло не из тех, кто так легко обрывает напряженный разговор.