Небо в подарок
Шрифт:
За полметра от шкафа перед целителем выросла почти прозрачная стена от пола до потолка. Потирая ушибленный лоб. Док озадаченно уставился на неожиданную преграду.
– Это еще что?
– Ураг осторожно потрогал лапой нечто перед собой.
Стена была гладкой, упругой и абсолютно материальной.
– Зачем это тут? Откуда?
– А я знаю?
– возмутился лагортианин.
Попробовал надавить плечом - стена даже не шелохнулась.
Приложив ладонь к панели управления, обратился к системам корабля-ничего.
– Может, за дезинтегратором сбегать?
Предложение
– Тут ценное оборудование. Думай, что говоришь.
– Не замечал за тобой такой склонности к агрессии, -задумчивое Урага.
– C-c-c-c-c...
– тонкий свист на грани слышимости и дверь в коридор исчезла. И вот уже на месте дверного проема монолитная стена, а от выхода осталось одно воспоминай.
Спустя двадцать минут замурованные в медотсеке пришли к выводу, что Каюк каким-то образом взяла корабль под свой контроль. Иных объяснений происходящему просто не было. Психолог неуверенно выдвинул предположение о бессознательности этого процесса, но для экипажа это ничего не меняло.
Какая разница, управляет Епть кораблем осознанно, или подсознательно, на одних инстинктах? Последнее даже хуже. С инстинктами не договоришься, тем паче такими, как у землянки...
– Значит, вариант с усыплением Каюк отпадает, - вздохнул Ураг, покачиваясь на хвосте.
– А как насчет капитана?
Вопрос, заданный в потолок, отклика не породил.
«Капля» задумалась. Пожалуй, и тут нет. Отголоски эмоций капитана ей нравились. Их она слышала уже почти так же ясно, как и Катины. Правда, лишь когда эти двое находились рядом, но остальных-то и вовсе почти не ощущала. А два источника жизни всегда лучше одного...
– Понятно, - психолог выжидательно уставился на стену.
– Тогда только сыворотка.
Секунда тишины, и взору предстала знакомая дверь. Открытая.
– Имперцы нас точно отправят в карантин навечно. Вместе с Каюк Епть, - Дорн мрачно дернул себя за ухо и обреченно вздохнул.
– Если наши предположения верны, и мы сумеем преподнести их чинушам достаточно убедительно - не отправят, - возразил крокодил.
Торадин едва дышал. Под его ладонью мерно билось сердце землянки, превратившей старую пытку в самое большое счастье, которое только довелось испытать.
Когда уже почти не осталось надежды подавить приступ, она просто подошла, взглянула доверчиво снизу вверх, и боль, гнев, желание убивать отступили под натиском чего-то теплого и светлого. А уж от мягкого прикосновения маленькой ладошки и вовсе забылось все на свете.
Капитан осторожно вдохнул воздух около волос спящей девушки.
Она не просто не боялась. Катя совершенно спокойно, будто так и надо, говорила с ним, дотрагивалась без тени отвращения, неумело, но старательно и мягко промывала раны. Она... была.
Так близко, так доверчиво и безмятежно, словно он, Торадин, никакой не монстр. Словно судьба вместе с этой светлой девочкой привела на «Каплю» надежду и... что-то еще. Что именно, лагортианин не понимал, но чувствовал: это самое важное, самое необходимое и ценное из всего существующего
Почти неконтролируемо желание быть рядом с хрупкой землянкой, оберегать от опасностей, согревать и дышать ее наивной мягкостью, доверчивостью, запахом ее волос, кожи... Под натиском всего этого внутренний зверь не отступал - он склонял голову, разделяя надежды и стремления самого Торадина. Он тоже хотел дышать нежностью, восторгом и быть как можно ближе к этому чуду.
– Заноси. Да осторожнее! Это не твои железяки, а, медицинское оборудование, - Док шипел на неуклюжего Дорна, который так и не расстался с защитным скафандром.
– Вон туда...
Торадин вздрогнул и недовольно посмотрел на подчиненных, втаскивающих в Катину комнату синюю сферу анализатора. Хотелось метнуться вихрем и, став воплощенной смертью, вышвырнуть всех из крохотного рая.
Пожалуй, лагортианин так и сделал бы. Он уже точно знал: Катю его зверь не тронет. Вот только хватит ли сил лишь ^вышвырнуть» и не убить? Вряд ли... А на плече доверчиво улыбалась во сне нежность...
– Капитан, - подходя ближе, Ураг напряженно ожидал реакции Мужчины.
– Кэп, нужно взять кровь у землянки.
Мысль о даже таком эфемерном вреде здоровью девушки вызвала приступ удушливого бешенства. Может, это и необходимо, но Кате будет больно... Забирать жизнь и здоровье у чуда, чтобы жить самому?
– Нет, - сдавленное.
– Если этого не сделать, вы можете потерять контроль над собой, и Каюк пострадает куда серьезнее, - психолог не зря ел свой хлеб, знал куда бить.
– Даже если не тронете ее, под удар попадем мы. К тому же есть еще имперский контроль, а ему очень не понравится гибель экипажа исследовательского судна.
Торадин в этот момент думал о другом: как девушка отреагирует, если он сорвется и... к тому же совсем скоро должен вернуться Лишуг, а в его присутствии сохранять даже относительное спокойствие было архисложно. И лагортианин медленно кивнул:
– Но только с ее согласия.
– Как скажете, кэп...
Члены экипажа облегченно выдохнули. Впрочем, расслабляться было рано. Оставалось еще взять кровь у землянки, а чего этого стоило в прошлый раз, док помнил слишком хорошо.
Еще и присутствие капитана все усложняло. Особенно капитана, едва сдерживающегося рычание, едва кто-то подходил к его бесценному сокровищу и по совместительству жуткой девице, преподносящей сюрприз за сюрпризом.
Целитель вознес про себя беззвучную, но искреннюю молитву ко всем известным ему богам, и шагнул к Епть...
Часть 11. Критическая
Мне снилось Небо. Почему-то сегодня оно казалось совсем другим. Таким же восхитительно прекрасным и бескрайним, но в то же время... близким и теплым. Оно льнуло к коже, гладило по спине и дышало так успокоительно и ровно...
Чудилось, у неба есть сердце, и я слышу его биение где-то совсем близко. У неба есть крылья, и они обнимают меня, даря веру в лучшее, осознание защищенности и принадлежности чему-то большему, чем просто я. У неба были голоса... и эти голоса назойливо ввинчивались в мозг.