Нечего прощать [СИ]
Шрифт:
Потом, отрезав веревку от ног тело потащили прочь из помещения, чтобы вывезти и поскорее выбросить. Обгоревшая голова с шорохом скребла по голому бетону и оставляла на нем красно–коричневые разводы. Скальп продолжал лежать на том же месте, где и был брошен при отделении от головы.
Человек вернулся в помещение, осмотрелся, не забыл ли чего, приметил волосы, лежавшие на полу, подобрал их, нахлобучил на кулак и сказал:
— А улыбка такая, что убить хочется только за нее.
Свет в ангаре погас и только пятна крови на бетоне напоминали о случившемся только что здесь
С улицы проник свет габаритов автомобиля и визг тормозов, автомобиль уехал и в комнате воцарилась тишина. Как вдруг двери открылись и в помещении оказалась пара женских ног на высоких каблуках, которые постукивали по бетону и звук от этого отдавался эхом на весь ангар. Ноги осмотрели конструкцию, на которой висела Зина и в помещении раздалось ехидное цокание языком. Оно тоже пробежало эхом по мрачному ангару, оттолкнулось от деревянных стропил и упало где–то за подиумом, уже не отражаясь.
В общем все кончилось хорошо.
ЧЕТВЕРТАЯ ЧАСТЬ
24. РАПСОДИЯ
В один прекрасный день
Встретятся в одном баре старые возлюбленные
И искренне расскажут друг другу как живется
А за окном идет дождь, а они сидят и думают о том,
Как жаль, что все прошло
Кто мы — сто сидим здесь?
Слушаем историю, которую бы никогда не смогли понять
Кто мы — застывшие и стыдящиеся
Для этой бесконечной рапсодии в которой нет места вере…
Current music-Mia Martini — Rapsodia.
Привет, Сьело!
Какая–то светлая грусть накатила на меня сейчас, потому и музыку выбрал соответствующую. Действительно, кто мы — сидящие перед экраном и смотрящие эту бесконечную историю под названием жизнь? Сможем ли по прошествии лет вспомнить сколько нам уже лет. Включаем музыку и играем спектакль соло, который увидим только мы сами. Потому что боимся показаться окружающим во всей своей наготе, вдруг она кому то привидится неприглядной. Помнишь, сколько новой и интересной музыки я тебе показал? Теперь она вся ассоциируется только с тобой. Как и твоя еда, твои книги. Они для меня священны, эти книги — пусть некоторые из них казались совершенно непонятными, даже странными. А другие — несмешными и отчасти даже скучными! Вот как.
За окном давно стемнело, снега почти нет — да и какой снег — всюду оттепель, и весна начнется через три дня. Весна! А у меня все времена года только с тобой ассоциируются. Все как–то тускло и пусто в этом безумном безобразии. Тоскливо и однообразно — течение жизни, пустота, самообман. Да какой там самообман — не могу я найти стимулов, чтобы тебя забыть, и не хочу особо. Я хочу и верю, что ты эти строки читаешь и понимаешь гораздо больше, чем мог бы понять человек, который
Потому что в этом мире сильнее любви ничего нет
Я люблю тебя.
Твой А.
25.02.2010(ночь)
Мурманский вокзал Озерска встретил прибывающий экспресс из Москвы проливным дождем. Тимофей в одиночку встречал Ирину, Соню и Женю, прилетевших из Тель — Авива во Внукова и за четыре часа доехавших на экспрессе до Озерска. В случае с приездом старая «любовь» Гордеевых к авиации родного города все таки одержала верх — благо билеты до Москвы были.
Все трое были сияющие и загорелые. На их фоне мрачная, даже серая физиономия Тимофея смотрелась очень странно. Ирина быстро поймала носильщика и погрузила на него все вещи. Потом обняла внука и сказала:
— Что у вас, на тебе лица нет.
— Бабушка, пройдем в машину, я все тебе там расскажу.
Соня и Женя переглянулись. Женя по интонации брата понял, что случилось что–то невероятно жуткое.
Погрузив багаж и спрятавшись в машину они расселись все по своим местам. Ирина сразу спросила:
— Тим, говори сразу, что случилось.
— Вчера поздно вечером, пока я репетиторствовал в Воробьях, возле дома взорвалась беседка, где мы храним газ.
— О боже мой, — воскликнула Соня, — и…
— Клара была внутри, а Евгений в этот момент туда входил…
Ирина согнулась и закрыла лицо руками:
— Боже мой, — протянула она, — что же это такое?
— Тетя там была и все видела. Ее отбросило ударной волной, но она отделалась парочкой синяков…
— Как это могло случиться? — воскликнула Ирина.
— Пожарные, — начал Тимофей, — сказали, что один из баллонов был пробит. Началась утечка, а потом подожгли фитиль. Милиция полагает, что целились именно в Евгения и Клару, когда это подстраивали.
— Кто это устроил, — спросил возмущенный Женя.
— Трудно сказать, — ответил Тимофей, — учитывая открывшееся вчера соседство.
— Что ты имеешь в виду? — удивилась Ирина.
— Носовы купили участок?96. И уже жили там целую неделю.
Соня и Женя ахнули.
— Судя по видеозаписи, они не проникали на территорию нашего дома, но… В общем вот.
— Я не поняла, — спросила Ирина, — нам разворачиваться и лететь назад?
— Нет, — сказал Тимофей, — судя по вчерашнему поведению Екатерины, она списала свою дочь и благополучно забыла о ее существовании.
— Это как? — не совсем понял Женя.
— Я беседовал вчера с ней лично, — ответил Тимофей, — ведет она себя как светская дама, звала на какой–то прием, который через три дня у нее в доме. И твоей темы не касалась в принципе. Очень странно, но как–то не так, как было до вашего отъезда.