Нечестивый Грааль

Уилсон Дэвид Л.

— Что, черт возьми, это все значит? — поинтересовался Ран.

— Вероятно, Гавриил постарался. — Все подошли к столу, и Фортье поднял покров за уголок. — Только он имеет доступ в зал.

С этими словами он потянул на себя материю, и членам Совета предстало жуткое зрелище: на столе, на перекрестье двух красных атласных полос, лежал синюшно-бледный Михаил.

Руки отца Ганса Йозефа были раскинуты в стороны, лодыжки скрещены, а на тело нанесены стигматы. Глаза трупа были устремлены в потолок, словно ища защиты у Господа.

Фортье стремительно обернулся и кинулся

к дверям, которые сошлись, едва члены Совета вошли в зал. Он пропихнул палец в считыватель — ничего! В панике Фортье набрал запасной код — не работает! Он заметил, что сигнальные лампы системы погасли. На всякий случай председатель потянул за рычаг ручного аварийного управления, но дверь не тронулась с места. Он подумал, что Гавриил, должно быть, лежит где-нибудь в комплексе в том же состоянии, что и Михаил. Или Гавриил и есть убийца?!

92

— Вы понимаете, что здесь происходит? Чего добивается Кристофоро? — поинтересовался Романо.

— Он вроде бы сказал, что собирается устранить угрозу, которую «Rex Deus» несет христианству. Это все, что я знаю.

— Тогда он мог просто уничтожить все, что есть в этом хранилище. Как же в таком случае быть с отрывком из Евангелия, который сейчас лежит у вас в сейфе?

— Он признался мне, что это подделка: папирус взят от подлинного Евангелия, а чернила использованы современные. Кристофоро утверждает, что уже отправил нам обоим письма с разъяснениями. Теперь нужно только подвергнуть экспертизе сами письмена, и обнаружится, что это подлог.

— Но ведь мы-то с вами знаем правду. Все, что он тут нам рассказывал, будто бы подтверждает пресловутую теорию о родословной. Осведомлены о ней и члены Совета Пяти. Он что, теперь их убьет?

От воодушевления Бритт не осталось и следа. Вместо этого она едва не задохнулась от страха:

— Вы думаете, это он убивал священников?

— Ему ничего не стоило добраться до них: его пост помощника отца-магистра вполне это позволяет. А каков его статус в «Rex Deus»?

— Понятия не имею.

Романо подошел к двери и вскоре убедился, что выйти из помещения может только тот, кто обладает нужным отпечатком пальца или знает код.

— Без Кристофоро нам отсюда не выбраться. — Он задумчиво смотрел в пол. — Это нехорошо. Что касается церковной доктрины, Кристофоро — закоренелый консерватор. И даже хуже, учитывая, что он иезуит. В нашем ордене ходят шутки, что в будущем отец Кристофоро видит себя на месте отца-магистра. Тогда ничто не помешает ему возродить идею о Черном Папе и бросить вызов папскому престолу. Он — экстремист по самому образу мыслей. Но за одно его суждение уже можно ручаться: Кристофоро считает отцов Метьюса, Маттео и Синклера продолжателями родословной.

Бритт ступила в круг неяркого золотистого света, изливающегося сверху на стеклянный контейнер, и стало видно, как побледнело ее лицо.

— Что же тогда будет с нами?.. Ведь мы знаем правду, значит, мы тоже опасны?

93

Кристофоро отключил компьютерную систему безопасности и разбил

модуль, контролировавший главные двери. Мониторы мигнули и окончательно погасли. Еще раньше он вывел из строя аварийную систему и заблокировал ручное управление запасного выхода. Теперь из комплекса никто не сможет выбраться наружу. Затем Кристофоро нажал кнопку таймера, установленного под столом в комнатке видеонаблюдения, и, убедившись, что прибор начал мерно отсчитывать секунды, отправился обратно к Святому Граалю. Утешительно было думать, что последний шаг к завершению своей религиозной миссии он сделает рука об руку со своей сестрой-близнецом.

Тяжелая дверь отошла на этот раз не с мягким гулом, а со скрипом: серводвигатели больше не работали. Романо немедленно обернулся к Кристофоро:

— Что тут происходит? Что вы собираетесь делать? И что будет с нами?

Кристофоро первым делом подошел к Бритт и обнял ее за плечи, а потом ответил:

— В Совете Пяти меня называют Гавриилом. Я — последний из Ближнего Круга, Христовой родословной, о которой Бритт пишет в своей книге. Давным-давно нас называли Desposyni, что значило «потомки Учителя». Затем нас стали именовать Le Serpent Rouge — род Христа, охвативший юг Франции.

— Не может быть… — произнесла потрясенная Хэймар.

— Может, милая сестренка! И близнецы в нашем роду не редкость. В апокрифическом Евангелии от Фомы и в Деяниях Фомы есть ссылки на то, что у Иисуса мог быть брат-близнец, один из апостолов, поскольку само имя Фома на древнееврейском служило прозвищем именно для близнеца. Мария Магдалина тоже родила двойню — мальчика и девочку.

Бритт отстранилась от его объятий и спросила:

— Откуда в вас такая уверенность, что все это правда и что родословная действительно существует?

— О, она существует! И «Rex Deus» на протяжении столетий очень тщательно соблюдал ее непрерывность и чистоту. — Кристофоро указал на свиток: — Я верю в то, что физическое тело Иисуса умерло на кресте, как это передавали из уст в уста многие поколения нашего ордена и как написано в Евангелии от Иакова. Но его родословная, начатая Марией Магдалиной, пришедшей смотреть на распятие уже беременной, была и остается наследственностью обычного смертного. Я считаю, что Бог предназначил Христу покинуть этот мир, оставив людям завет следовать по Его стопам. A «Rex Deus» буквально воспринял Его наставления, возложив на себя обязанность сохранять род Господень до Второго Пришествия. — Кристофоро патетически воздел руки: — Если Бог мог сотворить мир и все в нем, то зачем Ему «Rex Deus» для сохранения родословной?!

— Почему же никто до вас не сомневался в ее истинности?

— По моему мнению, сама идея сохранения рода Христова до Второго Пришествия продуцирована человеческим разумом, а не Божьей волей. Бог дал людям возможность рассуждать, Он наделил их силой воображения. Именно разум сначала увлекся этой идеей, а уже потом члены «Rex Deus» вообразили, что их первейшая обязанность — продолжать родословную Христа. Вероятнее всего, огромное богатство, которым распоряжался орден, и явилось базой для увековечения мифа.