Нечто большее…
Шрифт:
— Ты сводишь меня с ума, — хрипло пробормотал он и снова обрушил на меня свои ищущие губы.
Если и была возможность отступить, Дэвид смёл её своим напором. Сдаться на милость победителя в этой чувственной войне… бог мой, я и не предполагала, как это может быть здорово!
Его губы занимались любовью с моим ртом. Горячий язык властвовал, захватчиком раздвигая зубы и сплетаясь с моим. Дэвид вжался в меня, расплющивая по стене. Внушительная выпуклость упёрлась в низ живота. Я беспокойно заёрзала ногами, чем спровоцировала глубокий низкий стон, раздавшийся из мужской груди и отразившийся в самом центре сосредоточения
Оторвавшись от моих губ, Дэвид опустил наши сплетённые руки. Закрыв глаза, он припал лбом к моему лбу. Мы оба тяжело дышали. Постепенно голова переставала кружиться, яркость ощущений спадала. Одновременно с этим я начинала бояться, что если в этот раз Дэвид решит меня отпустить, я попрошу его не делать этого.
— Нет так и не здесь, — проговорил он спустя несколько томительных секунд. И, поцеловав меня — на этот раз легко и быстро — закончил: — В расправленной постели и на всю ночь.
И опять его бескомпромиссная честность заставила меня изумлённо ахнуть. Дэвид хрипло засмеялся, но мгновенно посерьёзнел, беря в руки моё лицо:
— Скажи, что ты хочешь меня, — потребовал он.
Я ни секунды не колебалась:
— Хочу.
— Я догадывался, что за этими скучными платьями и строгим видом скрывается пылкий чертёнок.
В его голосе я услышала улыбку: Дэвида явно забавляло происходящее.
— Ведьма. Чертёнок. Не очень-то лестные эпитеты, — пролепетала я.
— Меня устраивает!
Он запустил пальцы в мои волосы, осторожно массируя голову. Ощущения были настолько приятными, что я снова еле устояла на ногах. Дэвид склонился к моему уху, опаляя его дыханием:
— Я заставлю тебя хотеть меня ещё больше. Ты будешь умолять меня закончить, но я не сделаю этого, пока не насыщу себя тобой.
Эти вещи, что он говорил, заводили меня похлеще самых откровенных ласк.
— Слова, слова, — протянула я, обалдевая от собственной смелости.
Дэвид зарычал и, неожиданно отпустив меня, сделал два шага назад. Хорошо, что я стояла возле стены — она послужила мне опорой. Я не упала. Во все глаза смотря на тёмный мужской силуэт, едва различимый в тёмной гостиной.
— Если тебе нужно в ванную, лучше это сделать сейчас. Потом я вряд ли отпущу тебя надолго.
Мы как будто готовились к военной операции. Подумав об этом, я не удержалась и прыснула. Но немедленно постаралась скрыть свой смешок за кашлем: Дэвид мог посчитать это очередным поддразниванием.
— Считай, что я этого не слышал.
Так и есть!
Ужом я проскользнула мимо тёмного силуэта в спальню и скрылась за дверью ванной. Хихикая, я щёлкнула выключателем и немедленно зажмурилась от яркого света. Чёрте что происходит в моей жизни, а я смеюсь, как дурочка. Истерика — не иначе. Я понимала, что бросаюсь из крайности в крайность. Боюсь Дэвида и тут же его дразню. Теряюсь в своих чувствах к нему и готова отдать всю себя, стоит ему лишь заикнуться о своих.
Стоп, одёрнула я себя, стоп, Бет! С его стороны о чувствах речи вообще не идёт! Дэвид говорил лишь о своём желании. И выразил его прямо и вполне доступно. С осознанием этого моя весёлость испарилась. Я нахмурилась: он хочет переспать со мной — вперёд, и пусть это не типично для меня, но я вовсе не против. Один качественный оргазм ещё никому не повредил. Но не надо кормить меня обещаниями и впечатлять секс-марафоном в стиле бульварных романов,
Приняв решение, я согласно кивнула себе в зеркальном отражении и принялась смывать макияж. Никаких игр. Никаких призывных сигналов. Я знала, что ждёт меня за дверью и больше не нуждалась в играх.
Недолго думая, я разделась и влезла в один из банных халатов. Пройдя щёткой по волосам, я оставила их распущенными. Смотреться в зеркало я не стала — ничего нового для меня там нет, а Дэвиду, полагаю, всё равно, как я выгляжу.
Почему-то я считала, что он будет ждать меня в постели. Но в спальне его не было. Войдя в гостиную, я обнаружила его стоящим у раскрытого окна и смотрящим на море. Свет в комнате он так и не зажёг. В темноте я подошла к Дэвиду и встала за его спиной. По тому, как напряглись его плечи, я поняла, что моё появление не осталось незамеченным. Величественный силуэт на фоне тёмного окна заполнял всё пространство. Возле него я почувствовала себя ничтожной букашкой, и моя уверенность снова пошатнулась. Что я делаю? На чей свет лечу?
Я стояла в шаге от Дэвида, и он это знал. Бездействие и молчание между нами становились невыносимыми. Прошло ещё несколько томительных минут, в течении которых я решала уйти мне или остаться. Ноги будто приросли к месту, на котором я стояла, а глаза — к широкой, обтянутой светлым хлопком спине. И хоть на мне был халат, рядом с ним я чувствовала себя голой.
— Обними меня.
Погружённая в свои мысли, я едва не пропустила его тихую просьбу. Именно в это мгновение я поняла, что не одна чувствую неуверенность. Дэвид так же испытывает сомнения в правильности того, что мы делаем. Он готов брать — он это уже доказал, но гораздо приятнее, когда, беря, ты чувствуешь отдачу. Он хотел равноправия между нами — бездоказательного, но взаимного. Похоже, одним оргазмом мы точно не обойдёмся.
Шагнув к нему, я положила ладони на его лопатки. Сделав несколько круговых движений, я направила руки к плечам, а затем спустилась ими по рукам Дэвида и через грудь — к животу. Почувствовав, как он замер, я, наконец, позволила себе прислониться к нему и неожиданно для себя поцеловала спину. Губами через рубашку, но Дэвид это почувствовал. Его руки накрыли мои, наши пальцы переплелись. Стрекот цикад, далёкий шум моря и наше дыхание — больше ничего. Теперь молчание не тяготило. Оно подразумевало обещание.
Отбросив все сомнения, я потянула за рубашку, выпрастывая её из-под ремня. В моих руках Дэвид развернулся и оказался лицом ко мне. Пуговицы я начала расстёгивать снизу вверх — медленно, одну за другой, вместе с пальцами постепенно поднимая взгляд. Я чувствовала, что он следит за мной, за моими движениями. Как и тогда, когда я завязывала бабочку перед приёмом.
Закончив с последней пуговицей, я развела полы рубашки руками, обрисовывая контуры его тела. Дэвид не шевелился, позволив мне хозяйничать над ним. Несколько раз я провела по крепким мускулам груди, чувствуя, как волоски на ней щекочут мои ладони. Потом, развернув их тыльной стороной, я провела руками вдоль пресса, кожей пальцев ощущая его рельефность. Дэвид был в отличной форме. Великолепный образчик мужчины, спрятанный за идеальным покроем деловых костюмов. Сейчас он был мой, и я готова насладиться им полностью.