Нечто чудесное
Шрифт:
Она так задумалась, что ничего не сказала Смарту, когда тот поспешил помочь ей спуститься. Вместо этого Алекс просто взглянула сквозь конюха, словно того не существовало, и, повернувшись, побрела к дому.
Однако Смарт ошибочно предположил, что хозяйка не обращает на него внимания потому, что он утратил ее доверие и симпатии, отказавшись обсуждать с ней хозяина.
– Миледи! – выразительно произнес он с крайне обиженным и несчастным видом.
Александра обернулась и взглянула на него, хотя перед глазами по-прежнему стоял маленький мальчик, которого лишили
– Пожалуйста, миледи, – расстроенно пробормотал Смарт, – не смотрите на меня так, словно я смертельно вас оскорбил! – Понизив голос, он кивнул на ограду, за которой резвились два жеребенка:
– Если вы прогуляетесь немного со мной, я расскажу все, что хотите.
Александра с трудом заставила себя сосредоточиться и выполнить просьбу конюха.
Не сводя взгляда с жеребят, Смарт едва слышно объяснил:
– Мы с Гиббонзом все обсудили и решили, что вы имеете право знать, почему хозяин стал таким. Он не жестокий человек, миледи, но из того, что, как я слышал, происходит между вами, с тех пор как его светлость вернулся, вы все больше утверждаетесь в мыслях, будто он бессердечнее скалы Александра хотела было сказать охваченному тревогой конюху, что он вовсе не обязан быть с ней откровенным, но следующие слова Смарта приковали ее к месту:
– Мы хотим все рассказать еще и потому, что слышали, будто вы не собираетесь оставаться его женой и через три месяца покинете Хоторн.
– Но каким образом… – охнула Александра.
– Слуги все знают и любят поболтать, миледи, – с некоторой гордостью объяснил Смарт – И клянусь, Хоторн в этом отношении превосходит любое имение в Англии – здесь слуги уже через двадцать минут знают, что происходит, если, конечно, об этом не услышали только мистер Хиггинс или миссис Бримли. У них рты запечатаны надежнее девственно… То есть они ни за что никому не скажут, – торопливо поправился он, став красным как рак.
– Это, должно быть, чрезвычайно для вас досадно, – сухо заметила Александра.
Смарт побагровел еще сильнее. Неловко переминаясь с ноги на ногу, он сунул руки в карманы, поспешно их вынул и с беспомощной тоской уставился на хозяйку. Mopщинистое лицо кривила смущенная гримаса.
– Вы хотели, чтобы я рассказал о родителях его светлости, и мы с Гиббонзом считаем, что не можем отказать вам.
И Смарт тихо поведал почти ту же историю, которую Алекс уже услышала от Тони.
– И теперь, когда вы знаете, что творилось в Хоторне все это время, – закончил он, – мы с Гиббонзом надеемся, что вы останетесь здесь и принесете смех и радость в этот мрачный дом, как в те дни, когда жили здесь. Только настоящие радость и смех, которые идут от сердца. Такого хозяин никогда здесь не слышал, и, может, его душа исцелится, особенно если вы заставите его смеяться вместе с вами.
Все, что Александра успела узнать, вертелось в голове, как в калейдоскопе, где цветные стекляшки с каждым поворотом образуют новый, все более замысловатый узор. Она еще долго лежала без сна, после того как Джордан, прижав ее к себе, уснул.
Небо уже светлело, а она все еще лежала, уставясь в потолок, боясь
Алекс повернулась на бок, и Джордан обнял ее, притягивая назад, к своей груди. Он вздохнул и зарылся лицом В волосы жены; пальцы чуть сжали ее грудь в сонной ласке, пославшей по телу Александры озноб наслаждения.
Она хочет его! Несмотря на все, кем он был – распутником, бессердечным повесой, нелюбящим мужем, – она хочет его! И теперь, в тишине и безмолвии раннего утра, Александра наконец осмелилась признаться в этом себе самой… потому что наконец поняла, отчего Джордан стал таким.
Она жаждала его любви… доверия… детей. Желала, чтобы этот дом звенел смехом и казался ему самым прекрасным на свете. И чтобы весь мир казался ему чудесным! Тони, вдовствующая герцогиня и даже Мелани, как ни странно, верили, что она может заставить Джордана влюбиться в нее. И поэтому она просто не должна сдаваться, даже не попытавшись осуществить свои мечты.
Только она просто не представляет, как будет дальше жить, если потерпит неудачу.
Глава 26
– Милорд? – прошептала она на рассвете следующего утра.
Джордан приоткрыл один глаз и увидел свежую, улыбающуюся жену, сидевшую на краю кровати.
– Доброе утро, – пробормотал он, одобрительно поглядывая на глубокий вырез шелкового халата, открывающий соблазнительно-шелковистые холмики. – Который час?
Взглянув в окно, он обнаружил, что небо еще не синее, а сероватое, со светло-розовым отблеском.
В отличие от мужа Алекс не спала всю ночь, но почему-то голова была на удивление ясной.
– Шесть, – весело ответила она.
– Да ты шутишь? – охнул Джордан и поспешно закрыл глаза, решив, однако, узнать причину столь раннего пробуждения жены. – Кто-то болен?
– Нет.
– Умер?
– Нет.
Слабая улыбка чуть раздвинула губы Джордана.
– Болезнь и смерть – вот единственные причины, по которым нормальный человек может встать в столь ранний час. Ложись в постель.
Александра весело хмыкнула на его невнятные, хотя и вполне добродушные упреки, однако покачала головой:
– Ни за что.
Несмотря на одолевавшую его дремоту, от Джордана не укрылась сияющая улыбка жены. Кроме того, она прижималась к его бедру своим. Обычно Александра старалась улыбаться как можно сдержаннее и старательно избегала прикасаться к нему по собственной воле, кроме тех минут, когда они сплетались в объятиях на широкой постели…
Стремление поскорее узнать причину столь приятной, хотя и неожиданной перемены заставило Джордана вновь открыть глаза и взглянуть на жену. Сегодня она казалась поистине пленительной: волосы рассыпаны по плечам в очаровательном беспорядке, глаза сверкают, на лице легкий румянец. Однако Джордану показалось, будто она что-то замышляет.