Нечто
Шрифт:
– Кто такие, документы, – послышался голос одного из патрульных.
– Да местные мы, та-рищ сержант, – заискивающе пробормотал Витек.
– Ага, тебя, кажись, уже доставляли. Колюще-режущее, наркотики?
Витек принужденно хохотнул, но Рост чувствовал по голосу, что его другу страшно.
– Командир, ну какие у нас наркотики? Был у меня раньше наркотик – жена, штоб ей провалиться…
– Угу. А ты все тунеядствуешь, значит?
– Э… Никак нет, просто прописки нет…
– Ой,
– Дык, командир, ну какие у нашего брата документы? Сами знаете. Виктор Агафонов я, вы ж меня проверяли.
– Что, фраерок, наложил в штаны? – свистящим шепотом спросил Жгут. Рост чувствовал его дыхание, тяжелое и отвратительное даже в этом коллекторе.
– Ну, с тобой отдельный разговор, а это что за самурай? – продолжал милиционер. – Да еще в нашей форме. Как будто только что из Второй мировой появился, шпион, только кимоно и меча не хватает.
– Где погон-то оторвали, товарищ лейтенант? Или к тебе обращаться «товарищ шаулинь второго ранга»? – Это произнес второй милиционер, голос был низким, с хрипотцой.
– Он мой друг, у него документы украли, – попытался вступиться за Джеки Чана Витек, но первый мент его перебил:
– Конечно, документы и деньги украли, и дом у него в Китае сгорел, а сюда он приехал на операцию. В милицию устраиваться. Только сапоги казенные где-то проебал, вот в резиновых и ходит. Слышали.
– Моя не Китай. Моя бурят, – раздался гордый голос Джеки Чана.
– Один хер, – сказал второй мент – ему были явно неинтересны корни Джеки Чана.
– Моя честный, – добавил уже менее уверенно Джеки Чан, и первый мент рассмеялся:
– Что же ты, такой честный, сидишь на этой говенной свалке? Да еще в ментовской форме? Слышь, может, ему фуражку подарить? Или каску у спецназовцев одолжить? – продолжал издеваться патрульный.
– Документы – красть. Моя, однако, уехать нельзя, – гнул свою линию Джеки Чан.
– Ладно я, матерый хлопец, а у тебя почему очко трясется при виде мусоров, а? – не отставал Жгут, но Рост лишь плотнее сжал губы. Не хватало еще здесь устроить разборку.
Не дождавшись ответа, Жгут хмыкнул, вложив в этот звук все свое «ТЬФУ» к Росту, и потихоньку стал пробираться дальше.
– Тише ты, запалимся, – прошипел Рост, но зэк уже куда-то исчез. Какое-то время слышалось шуршание, затем все стихло. Зато через мгновение он услышал новые хлюпающие звуки. Они становились ближе. Бомж полз к нему. Хрустнул осколок стекла. Теперь к хлюпанью примешивалось болезненное сопение. Вонь стояла такая, что у Роста закололо в глазах, он зажал нос.
– Все, я понял. Ну что, грузить? – спрашивал тем временем милиционер с низким голосом у своего напарника.
– Погоди, я, кажись, еще третьего видел.
Рост замер,
– Нету никакого третьего, – угрюмо проговорил Витек. – Одни мы.
Рост решил, что как только все закончится, он расцелует Витька.
– Как это «нет»? – не поверил милиционер. – Зенки-то у меня пока на башке, а не на жопе, я все видел.
– Двое нас, – уперся Витек, и Рост подумал, что купит ему квартиру.
Между тем гниющий обрубок был уже на расстоянии вытянутой руки. Вытянув дрожащую клешню, он стал судорожно перебирать пальцами мусор, приближаясь к лицу Роста.
– А это что за дыра? Вы там живете? – спросил милиционер с низким голосом.
– Не, – ответил Витек. – Командир, отпустил бы ты нас, а? Мы трезвые, ты меня уже знаешь, этот бурятский хлопец порядочный бомж, никакого криминала за ним нет, я отвечаю. У меня самого… того… папаня тоже в ментовке когда-то работал.
Патрульные засмеялись.
– У-у-ы-ыыыыыы!.. – завыл бомж. Он приподнялся, и Рост увидел вблизи его лицо, которое до конца дней будет преследовать его во снах – кошмарную маску с болтающимися клочьями кожи.
Наверху что-то зашуршало, и стало совсем темно. Рост постарался слиться с полом, накрыв голову прокисшей картонной коробкой. Тут же он услышал шорох. Раздался звук, которого он боялся больше всего – глухой стук ботинок по лестнице. Значит, они решили спуститься вниз.
– Бля, а это что за явление? Фу, ну и вонь…
Раздался звук плевка, милиционер стал поспешно вылезать наружу.
– А говорите, третьего нет. Нехорошо врать сотрудникам милиции, товарищи бомжи.
– Да мы это… Боялись, заберете его, – послышался оправдывающийся голос Витька.
– Ага. Щас возьму его под мышку и понесу в отделение, отмывать.
– Г-гаааааа! – захрипело существо. По всей видимости, оно поползло в обратную сторону. – Аааа-ааааа-аа!!!
– Что с ним? – потребовал объяснений мент с низким голосом.
– По ходу, собаки грызли, – осторожно сказал Витек.
– Однако, мищин папа, – ввернул свою версию Джеки Чан.
– Чего?!
– Мышин, то есть папа мыши. Это он крысу имеет в виду, та-рищ сержант. Просто «крыса» ему трудно выговаривать, – охотно объяснил Витек. И вслед за этим завел старую пластинку:
– Товарищи милиционеры, ну отпустите… Христом-богом вас прошу.
В течение какого-то времени было тихо, вероятно, решалась судьба Витька и Джеки Чана.
– Лавандос есть?
Витек натужно засопел, будто у него был запор.