Недалеко от идеала
Шрифт:
Атор, кажется, заинтересовался.
– Странный продукт эволюции, – сказал он, наклоняясь, чтобы взять Борю на руки.
Вот и получи, задница!
Я шарахнула мужика кастрюлей так сильно, что думала, сразу отдаст Богу душу. Но нет… Пошатнулся, рухнул и растянулся под столом – грудь вздымается. Дышит, негодяй!
Сцена 3. Если не умер, то виноват
– Значит, он вломился к вам домой?
Я подняла воспаленные глаза на следователя, который
Вот же проклятье!
– Вадим? – узнала я в следователе своего неудачливого кавалера. – Гм, да вломился… как бы…
– Угрожал убийством? – физиономию Вадика перекосило от раздражения.
– Угрожал.
– Ясно.
– Это необходимая оборона, – протараторила я. – Он бы меня убил.
Вадим усмехнулся, явно досадуя, что Атору не удалось с этим закончить.
– У него проломлен череп, – констатировал он. – По базе, кстати, чист. Может, вы тут алкоголь распивали? Может поссорились? Откуда мне знать, кто из вас потерпевший?
Ну и засранец-ты Вадик!
В этот момент вошел другой следователь. Или участковый наш, не знаю. Их у меня в квартире было очень много. Сейчас осталось только трое. Пропахший сигаретами и хмурый, он сказал:
– Живой. Увезли. Допросить пока не можем. Машина его во дворе стоит, уже осмотрели. Никаких документов. Соседей опросили.
– Ладно, – устало вздохнул Вадим, – Номер тебе свой оставил. Никуда не уезжаем.
– Ладно.
– А сейчас тебе нужно поехать на освидетельствование. Так положено, – а во взгляде обещание скорых проблем.
Ну и за что мне это невезенье?
Кажется, придется звонить директору и брать выходной.
Надеюсь, через какое-то время я буду вспоминать всю эту ситуацию с ненормальным генералом Атором, как забавную, но сейчас мне все еще страшно. Особенно, страшно, что Атор захочет отомстить за проломленный черепок.
Когда я вернулась домой после освидетельствования, я была полностью раздавлена.
Спать я не могла.
Заварив крепкий кофе, включила ноутбук. Предатель-Борис тут же влез мне на колени и свернулся клубочком.
Наверно, я хотела отвлечься, посмотрев какую-то необременительную ерунду, чтобы успокоиться, но зачем-то набрала в поисковике «Итамар». Ничего про инопланетного императора я, разумеется, не нашла. И почему я думаю, будто Атор мог не лгать, а Итамар и правда живет где-то за границей миров?
В восемь утра я позвонила на работу, и мне любезно предоставили два дня, чтобы я решила все свои вопросы.
Сыну, Лешке, я, конечно, ничего не говорила. Расскажу как-нибудь потом, когда страсти поулягутся. В первую очередь, поулягутся в собственной душе. Леше сейчас ни к чему эти волнения.
Я планировала выкинуть эту историю из головы, но на следующий день ко мне явился Вадим. Не входя в квартиру, он облокотился на дверной косяк:
– Это хорошо, что я с тобой не связался,
Внутри у меня что-то дрогнуло.
– Но он же оттуда не сбежит?
– В таком состоянии – нет.
– Мне нужна программа по защите свидетелей!
– Кино пересмотрела? – загоготал Вадим, обнажая длинные лошадиные зубы. – У тебя мой номер есть, – и поиграл бровями. – Звони, если заскучаешь. Но теперь на серьезное не рассчитывай.
Странным образом, в моей размеренной жизни появление космического генерала Атора произвело эффект разорвавшейся бомбы, и я никак не могла склеить жизнь заново. Не хватало какой-то финальной точки.
И, тем не менее, я снова вышла на работу, встретилась с Олей, снова пошла в зал. Но всякий раз я ждала, что Вадим позвонит и скажет что-то о состоянии Атора.
– Привет, Маришка, – и звонок не заставил себя ждать. – Твой друг пришел в себя.
Меня просто громом прошибло.
– Ч-что он сказал? – судорожно вцепилась я в телефон, едва не вжимая его в собственный череп.
– Что приехал к тебе по твоему приглашению. В ходе встречи ты, руководствуясь феминистскими убеждениями, нанесла ему множественные травмы, в том числе с использованием кастрюли.
Пауза.
Обморок.
Аут.
– Но, – сквозь вату, – он врет.
– Из-за травмы он, к сожалению, не помнит некоторых подробностей. Но мы разберемся, - очень так многозначительно.
– Вадим! – заголосила я в трубку: – Это клевета и… ложь!
– Да-да.
– Издеваешься, что ли?
– Просто очень на правду похоже, Марина.
И Вадим на некоторое время пропал, как и вести об Аторе.
Сцена 4. На Земле лучшие невесты – лесбиянки, феминистки
Ночной ветер зарылся в его волосы.
Мужчина вскинул руку, пропуская его потоки сквозь пальцы, ощущая кожей приятную прохладу.
Земная атмосфера всегда ему нравилась.
Нравились грозы, ураганы, снежные вихри, туманы и ливни. Но особенно ему нравился ветер. Только за эти ощущения – когда холод окутывает, бьет в лицо, беспощадно воет в проулках – он был готов простить этому миру непокорность.
Под его подошвами шуршали листья. Впереди, в темноте ночь вычерчивала кованную ограду городской больницы. Редкие автомобили проезжали по узкой дороге к приемному отделению, где ярко горел фонарь. В дрожащем пятне света стояли машины «Скорой помощи».
Итамар заложил руки в карманы брюк – из-под манжеты белоснежной рубашки сверкнул циферблат стальных часов. Время – единственное, что не подчинялось его воле. Пожалуй, для Итамара не было ничего невозможного, а вот время… оно всегда было слишком своевольным и независимым.