Неделя — и ты моя

Македонская) Alphard Ирина

Присев напротив Кары, сероглазая сначала неуверенно поерзала, обеспокоенно посмотрела в окно, за которым пожирала всех и вся непроглядная темень, а потом, нервно потерев руки, шмыгнула.

— Спасибо Вам огромное, Вы… — начала Катя, но Карина резко ее прервала, сказав:

— Не надо благодарностей. Просто он, — Кара имела в виду того мужчину, — не должен был этого делать, поэтому я и не прошла мимо.

А про себя девушка подумала: «Да, это не он должен был, а я».

От этой мысли на лице Карины всплыла мрачная улыбка, хотя взгляд

и так оставался недобрым.

«Отлично, — размышляла про себя синеглазая. — Просто идеально. Все-таки теперь не стоит заморачиваться по поводу того, как познакомиться, как сделать так, чтобы она мне поверила. Я же ее от маньяка спасла. Доверие ко мне автоматически возникает, особенно если учесть, как она на меня смотрит…»

— Что? — медленно моргнув, спросила Карина.

— У Вас очень необычная внешность, — отозвалась Катя, которая постепенно отходила от жуткой встречи и поспешно добавила: — Я не говорю, что Вы страшная, нет-нет!

— Очаровательно, — заключила синеглазая, ставя чашку с почти нетронутым чаем на журнальный столик.

— Я… я могу узнать, как Вас зовут?

— Не надо так официально.

— Но Вы же старше меня.

— Мне всего двадцать пять, — сухо отрезала девушка.

— А мне всего лишь восемнадцать!

«Да она же еще совсем дите», — хмуро подумала про себя Карина, не отрывая взгляда льдисто-синих глаз от наивно-серых.

— Карина… Туман, — немного помолчав, добавила девушка. — Можно просто Кара.

— Очень приятно! — тотчас же отозвалась светловолосая.

«Это ненадолго», — усмехнулась про себя синеглазая.

— А Вы…

— Еще раз обратишься ко мне так, и я уйду, — коротко отрезала Карина.

Затем девушка с сомнением посмотрела на чашку чая, а потом вновь взяла ее в руки, все-таки решив, что немного горячего чая не помешает.

— Хорошо, больше не буду, — наморщив носик, обиженно отозвалась Катя, но обида прошла, как только девушку посетила одна мысль: — А Вам…

— Гхм.

— А тебе, — торопливо исправилась девушка, — не будет страшно возвращаться домой? Мало ли этот там еще бродит! Ты, наверное, в соседнем доме живешь? Или недавно переехала… я тебя еще ни разу не видела у нас…

— Я нигде не живу, — тихо отозвалась Карина, усмехнувшись, а потом уже громче произнесла: — Ехать в другой конец города. Надеюсь, автобусы еще ходят.

Катя перевела взгляд на настенные часы. Жирная стрелка указывала на половину первого ночи. В такое время все уважающие себя автобусы и троллейбусы уже мирно дремали в депо. Печально вздохнув, сероглазая сказала, что автобусы уже не ходят.

— Пешком пройдусь, значит, — вставая с кресла, бросила Кара.

— Нет! — выскочила прямо перед девушкой Катя, не давая ей пройти. Затем уперла руки в бока и недовольно посмотрела снизу вверх на Карину, которая была выше девушки почти на голову. — Там темно, дождь усилился, а еще маньяки ходят! Я такси могу вызвать.

— Два такси, а еще лучше три, — холодно посмотрев на девушку,

отрезала синеглазая, а затем попыталась пройти мимо Кати, игнорируя ее воинственный вид. Но сероглазая обхватила девушку за талию мертвой хваткой — даже сильнее той, когда обнимала свою подругу на паре — и уже не отпускала. Мысленно синеглазая усмехнулась слабой попытке ее удержать, но когда попыталась вырваться из титановых тисков, поняла, что у нее ничего не получается. Усмешка сразу же сгинула, а брови сошлись недовольной гармошкой. Сколько Карина не пыталась вырваться из молчаливых, но крепких объятий, у нее это не получалось.

«Да что со мной такое?! — раздраженно думала Карина. — Не могу ни избавиться от какой-то мелочи, ни ответить ей, ни ударить. Ничего!»

— Немедленно отпусти меня! — закипевшим от гнева голосом произнесла синеглазая.

— Ты не пойдешь пешком.

— Слушай, ты…

— Останься! Там же так холодно, страшно и… одиноко!

Как-то странно подействовало на Кару последнее слово. Если бы Катя сказала просто «холодно и страшно», синеглазая бы никак не прореагировала на эти слова, но она еще добавила и «одиноко». Ругая себя в сотый раз за последний час, Карина перестала вырываться и выдавила из себя:

— Пусти, я никуда не ухожу.

— Правда? — подозрительно спросила Катя.

— Да.

Сероглазая медленно разжала руки. Но, не сводя взгляда с Карины, стояла вся напряженная, будто ждала, когда Туман ринется в сторону двери, а там уже светловолосая ее перехватит. Карина спокойно посмотрела на Катю и произнесла:

— И ты всегда такая?

— Какая? — непонимающе спросила сероглазая.

— Наивная.

— Не понимаю, о чем ты…

— Тебя только что чуть не изнасиловали в арке. Благо, что я подоспела. А теперь ты просишь меня остаться тут с тобой. А вдруг я просто устранила своего конкурента и сама являюсь самым страшным маньяком?

— Ты не страшная!

— Но маньяк? — усмехнулась Карина.

— Я так не говорила! — надулась Катя. — И ты не маньяк! Маньяк бы не пил со мной чай!

— Ах, ну да… — протянула синеглазая.

Катя недовольно хмурила лоб и брови, но это у нее выходило очень мило. В то же время, когда хмурилась Карина, то на ее пути лучше было бы не появляться.

— Где у тебя телефон? — немного помолчав, спросила синеглазая.

— В прихожей… а зачем тебе?

— Украсть хочу, — буркнула Карина и направилась в коридор.

— Папе звонить будешь? Маме?

— Ага, я ж в двадцать пять лет в детский садик хожу, поэтому звоню родителям каждый раз, когда остаюсь ночевать не дома, — чересчур язвительно отозвалась девушка.

В голове тотчас же всплыли воспоминания из прошлого. Отец бросил мать, когда синеглазой было еще пять лет, а та не выдержала и спилась. Каждый день — да что там день, каждый час! — мать проклинала свою дочку и во всем винила лишь ее, грозилась отдать в детский дом, но Карина терпеливо любила свою маму.