Неделя зимы
Шрифт:
Так все началось.
Мисс Куини предложила ей купить большой дом на холме. Стоун-хаус, в саду которого она играла ребенком, на который смотрела, купаясь в море, в котором ее подруга Нуэла работала прислугой у чудесных сестер Шиди.
Это могло стать реальностью. Уолтер всегда говорил, что человек сам определяет свою судьбу.
Миссис Кэссиди говорила: «Если могут другие, почему я не смогу?»
Мисс Куини утверждала, что идея просто гениальная.
— Но я не смогу заплатить вам столько, сколько предлагают другие, — ответила
— Ну и зачем мне в таком возрасте нужны деньги? — спросила мисс Куини в ответ.
— Я слишком долго жила вдалеке отсюда, — сказала Чикки.
— Значит, пора вернуться — ты же любишь приезжать в наши края, ты черпаешь здесь силу, к тому же, тут столько света и небо все время выглядит по-разному. Тебе будет очень одиноко в Нью-Йорке без мужа, с которым вы прожили столько лет; вряд ли ты захочешь остаться там, где все напоминает тебе о нем. Переезжай прямо сейчас, а я займу «утреннюю гостиную» на первом этаже. Мне уже тяжело подниматься по нашей старой лестнице.
— То, что вы говорите, просто смешно, мисс Куини. Это ваш дом. Я не собираюсь отнимать его у вас. Да и что мне делать с таким большим домом одной?
— Устроить в нем отель, что же еще? — для мисс Куини это было очевидно. — Семейка О’Хара уже много лет уговаривает меня продать дом. Они хотят его снести. А мне этого совсем не хочется. Я помогу тебе превратить его в отель.
— Отель? Вы серьезно? Мне управлять отелем?
— Он будет совершенно особенным. Для таких людей, как ты.
— Боюсь, таких чудаков найдется немного.
— Ты удивишься, но на свете их сколько угодно, Чикки. В любом случае я вряд ли протяну еще долго; очень скоро я окажусь рядом с сестрами, на церковном кладбище. Поэтому решайся и возьмемся за дело сейчас. Вместе спланируем, как вернуть Стоун-хаусу былую красоту.
Ошарашенная, Чикки не знала, что ответить.
— Видишь ли, я была бы очень рада, если бы ты переехала до того,как я умру. Мне ужасно хочется поучаствовать в обустройстве, — умоляющим тоном сказала Куини.
И они вдвоем уселись за стол на кухне Стоун-хауса, чтобы все обсудить всерьез.
В Нью-Йорке миссис Кэссиди выслушала новости, одобрительно кивая в ответ.
— Вы правда считаете, что это мне по силам?
— Я буду скучать, но ты и сама понимаешь, что это огромный шаг вперед.
— А вы приедете меня проведать? Погостите в моем отеле?
— О да, непременно приеду. Как-нибудь зимой на недельку. Мне нравится Ирландия зимой — в сезон там ужасно шумно и повсюду снуют туристы.
Миссис Кэссиди никогда не ездила в отпуск, тем более удивительными были ее слова.
— Думаю, я должна переехать, пока Куини еще жива.
— Надо все организовать и открыть отель как можно скорее. — Миссис Кэссиди терпеть не могла всяких проволочек.
— Но как я это объясню… другим людям?
— О, они нуждаются в объяснениях гораздо меньше,
— Правда?
— Ну да. Из-за Уолтера ты оказалась в Нью-Йорке. Он тебя бросил, ты пошла работать и сумела накопить нужную сумму. В каком-то смысле он действительно оставил их тебе. Не вижу в этом никакой лжи.
По решительному выражению лица миссис Кэссиди Чикки поняла, что она больше не намерена возвращаться к этой теме.
В следующие несколько недель Чикки перевела свои сбережения в ирландский банк. Начались бесконечные переговоры с банками и адвокатами. Надо было все как следует спланировать, договориться со строителями, урегулировать вопросы с государственными органами и налоговой инспекцией. Она и не представляла, сколько всего ей предстоит решить, прежде чем можно будет широко объявить о сделке. Пока что они с мисс Куини держали ее в секрете.
Наконец бумаги были готовы.
— Дальше откладывать нельзя, — сказала Чикки миссис Кэссиди, убирая со стола посуду после ужина.
— Жаль будет расстаться с тобой, но ты должна ехать. Прямо завтра.
— Завтра?
— Мисс Куини не может ждать долго, да и тебе пора бы уведомить семью. Надо сделать это, пока они не услышали новости от кого-нибудь другого. Так будет лучше.
— Но как же я соберусь за один день? Мне же нужно уложить вещи, со всеми попрощаться…
— Вещи ты можешь сложить за двадцать минут. У тебя их почти нет. Жильцы этого дома не сильны в торжественных речах и пышных проводах с цветами, да и я тоже.
— У меня сердце разбивается от того, что я вас покидаю, миссис Кэссиди.
— Нет, Чикки, оно разобьется, если ты не уедешь. Ты всегда умела пользоваться случаем.
— Возможно, мне было бы лучше, если бы я не сбежала из дома с Уолтером Старром, — безжалостно сказала Чикки.
— Серьезно? Ты предпочла бы получить повышение на трикотажной фабрике? Выйти за чудаковатого фермера и родить шестерых детей, а потом сходить с ума, подыскивая им работу? Нет, думаю, ты поступила правильно. Ты приняла решение, обратилась ко мне в поисках работы и она устраивала тебя в течение двадцати лет. Ты правильно сделала, что приехала в Нью-Йорк, а теперь ты возвращаешься на родину и покупаешь самый большой дом в округе. По-моему, это просто великолепная карьера.
— Я люблю вас, миссис Кэссиди, — сказала Чикки.
— Лучше уж возвращайся к своим туманам и сумеркам из кельтских сказок, чем говорить такое, — ответила миссис Кэссиди, но взгляд у нее был куда мягче, чем обычно.
Семья Райан была потрясена новостью, преподнесенной им Чикки.
Она возвращается в Ирландию навсегда? Покупаетдом Шиди? Открывает отель, который будет работать круглый год? Их первой реакцией было изумленное недоверие.