Недетективы Ник и Бетти. Тайна исчезнувшей королевы
Шрифт:
Прямо перед ним приветливо покачивалась красная боксерская груша, а из-за нее с черно – белого фото на него глядел крепкий мужчина с пышными усами, великий русский чемпион Иван Поддубный [14] . Ник махнул ему в знак приветствия рукой и пихнул грушу локтем. Заниматься сегодня настроения не было. Второе, что он увидел, это беспорядок на столе. Учебники по разным школьным предметам сгрудились в кучу, как будто кто-то собирался разжечь костер. Посреди них торчала большая белая кружка с размашистой надписью чёрными прописными буквами: «Будь собой. Ты этого достоин!», в которой потихоньку развивалась своя цивилизация на месте останков
14
Великий русский борец, артист цирка и атлет времен Российской Империи, не знавший поражений. По всему миру его называли Иван Железный или «Чемпион Чемпионов». Спортивную карьеру закончил в 69 лет при весе 125 кг, но продолжал тренироваться до глубокой старости. Свою невероятную силу объяснял строгим режимом тренировок, закаливания и питания (очень мало ел мяса, отдавал предпочтение растительной пище)
Ник откатил от стола ярко – оранжевое кресло, плюхнул на него рюкзак, сел на кровать и уставился в огромное панорамное окно во всю стену, из которого на него смотрел густой сосновый лес. А если приглядеться, то на одной из сосен можно было увидеть аккуратные ступеньки, ведущие вверх в густую зелень веток, где спрятался уютный маленький домик с круглым окошком. Он хорошо помнил тот день, когда они с папой его построили. Пришлось снимать несколько досок с забора, чтобы к домику мог пройти не только ребенок, но и взрослый, и он зацепил себе занозу. Потом они до вечера играли в индейцев- детективов, а мама их не могла дозваться на ужин.
Подумаешь, какая-то тройка! Вон Эйнштейн вообще был двоечником! А Эдисона недоразвитым считали…
А он, что, получается, не человек?
Его невесёлые мысли прервал тихий стук в дверь. Два подряд, пауза. Два подряд, пауза.
– Входи, мам! – мама впорхнула в комнату, словно не шла, а летела по воздуху в облаке золотых, как у Ника, чуть вьющихся волос. Она присела рядом с ним, обняла за плечи и легонько чмокнула в ухо. Так они просидели несколько минут, не произнеся ни единого слова.
– Сильно расстроился? – чуть слышно спросила она.
– Нет.
– Я вижу! – с улыбкой сказала мама, щекотнув ему бок острыми красными ноготками. – Дело серьёзное? С пропавшим кубком?
– Это уже не важно!
– Понимаешь… – легонько вздохнула мама, и это значило, что тема важная. – Многие родители думают, что ребенок – это как котенок. Существо невольное, не самостоятельное. Иногда так думают про своих детей, даже когда они совсем уже взрослые. По-твоему, это правильно или нет?
Мама никогда не говорила прямо, а словно выкладывала слой за слоем, как кондитер пирог. Привычка объясняться таким способом осталась у нее с давних времен, тогда Ник был совсем маленький, а она работала школьным психологом. Но Нику это даже нравилось. Таким образом, любой скучный разговор приобретал загадочность и тут же переставал быть скучным.
– Нет, не правильно! – Ник поморщился. Котенком он себя представлял слабо.
– Я наблюдаю за тобой с самого детства и знаю, что ты все равно сделаешь, что решил.
– Да нет…
– Это был не вопрос. Знаешь, что мне обычно помогает в принятии важных решений? Когда мы с папой…
–
– Нет, ты послушай. Мне было очень сложно понять, а правильно ли я действую. Знаешь, что мне помогло? Один волшебный способ. Запоминай. Спустить внутрь себя. Ты увидишь два кабинета. На одном висит табличка «Ум», на втором «Сердце». Бери свою ситуацию и смело отправляй на досмотр в голову. Она тебе представит все доводы, за и против. А оттуда – на проверку подлинности в сердечный отдел. Только будь честен с собой, прислушайся к себе сильно-сильно. Именно сердце тебе подскажет, правильно ли ты действуешь.
– Это значит, что… – Ник затаил дыхание, боясь, что ошибся.
– Это значит, что ты сейчас приберёшься на столе, спустишься на обед, а потом сядешь за русский! – подмигнула мама, поднялась с кровати и скрылась за дверью.
С легким сердцем Ник нашёл учебник по русскому и даже с небольшим удовольствием пробежался глазами по скучным упражнениям.
Все-таки, поддержка – вещь очень важная.
ДЕНЬ ПЕРВЫЙ
Мокрое побоище, или не все детективы выходят сухими из воды
В этот ранний утренний час Лермонтовский бульвар находился под властью шустрых рыжих белок. Они с интересом наблюдали за светловолосым мальчиком в зелёном спортивном костюме, который, казалось, просто беспечно наслаждался пробежкой со своей белой собачкой. И только тот, кто внимательно за ними наблюдал, заметил бы, как, свернув к бело-красному зданию, они сбавили шаг. И, оглянувшись удостовериться, не видит ли их кто, зашли в небольшой дворик, засаженный кипарисами. Обогнув пышный куст сирени, Ник заглянул в окно тренерской. Там было темно и пусто. Форточка, которую Пётр Петрович обычно оставлял приоткрытой, на этот раз была заперта. Ну ничего, окно, что выходило на лестницу, всегда открыто. Ник подошёл к нему и дёрнул за ручку. Заперто! Не может быть! Он попробовал ещё раз. Точно, закрыто. И, похоже, на оба шпингалета. Наверное, это из-за тех, кто украл кубок. Эх, как же он об этом не подумал…
– Р-р-р, ну что, мы идём? – услышал Ник в правом ухе. К ногам подбежала Бетти, которая уже успела закончить исследование запахов двора.
– Нет… – разочарованно протянул Ник. – Я ошибся! Окно закрыто. Придётся искать какой-то другой способ. Пойдём…
Они двинулись вдоль стены обратно. Проходя мимо парадного входа, Бетти остановилась и задёргала ушами.
– Бетти, пошли! Школу закрыли, дверь заперта, – позвал её Ник, но она двинулась в противоположную сторону. Ох, уж эта упрямая собака!
Не дойдя до парадного входа несколько шагов, она замерла и прижала уши.
– Бетти, что там?
Она, крадучись, подошла к двери и ткнулась в неё носом. Та со скрипом поддалась. В щели показался кусочек холла первого этажа.
– Дверь открыта! – удивленно воскликнул Ник и тут же перешёл на шёпот. – Интересно, кто здесь в такую рань?
Стараясь не издавать лишних звуков, парочка застыла на пороге холла. Свет был выключен. По тёмным углам прыгали тени. В таком виде родная «Ладья» выглядела чужой и зловещей. Они двинулись в потёмках к двери на лестницу, которая оказалась распахнута настежь. И только успели подняться на одну ступеньку, как сверху послышался звук, который заставил их синхронно вздрогнуть и переглянуться. Как будто по полу второго этажа тащили здоровенный мешок. Ник и Бетти затаили дыхание. Шум пропал. А, затем, повторился снова.