Недоставленное письмо
Шрифт:
Наконец «морпех» произнес: «Здравствуйте! Вы, очевидно, только что приехали?» Оторопевшая Нина, молча, кивнула и протянула ему свой пропуск. Мужик внимательно изучил «документ» и со словами «Добро пожаловать, Нина Николаевна!» пропустил Нину в свои владения. И строго добавил ей вслед: «Только без фанатизма! Шторм начинается!»
«Да, пожалуй, он не просто «морпех», а прямо-таки сержант доблестного американского флота!» – усмехнулась про себя Нина, пристраивая свой рюкзак на свободное пляжное (как потом выяснилось, не самое удачное) место, и, вспомнив напутствие «сержанта» про шторм, стала торопливо переодеваться в купальник. Но
Без фанатизма у нее не получилось: верных полчаса Нина качалась на волнах где-то в окрестности буйка, и постепенно ее сносило все дальше в море. А когда она, наконец, решила возвращаться и повернула к берегу, то увидела, как «морпех» что-то кричит ей в рупор (слов разобрать из-за шума волн она не могла) и показывает свободной рукой куда-то в сторону Турции. Нина оглянулась – ее настигала огромная волна: не девятый вал, конечно, но как накроет, мало не покажется! Набрав воздуха в легкие, она попыталась «поймать» стремительно надвигавшуюся мощную волну, но немного не рассчитала, и та все-таки накрыла ее с головой.
Когда Нина вынырнула на поверхность и бросила взгляд на волнорез, где минуту назад стоял спасатель, то увидела как тот, бросив свой рупор, сломя голову несется вниз, к воде. Тут женщину снова накрыло волной, и следующий раз ей удалось вынырнуть уже на акватории пляжа. Вся в песке и водорослях с головы до ног, с красными глазами, Нина, пошатываясь от усталости, выбралась на берег. Ей навстречу шагнул «морпех», выражение лица которого не сулило ничего хорошего. Нина ожидала, что на ее мокрую голову сейчас обрушится солидная порция крепчайшего мата, и готовилась безропотно принять кару – в общем-то, она ее заслужила. Но мужик, скрипнув зубами, только бросил со злостью: «Я же просил – без фанатизма!» и протянул ей слегка подмокший рюкзак.
Нина оглянулась в поисках своей одежды – у самой стены, подальше от воды мокрой грязной кучкой лежали ее вещи, выловленные из моря спасателем или просто кем-то из отдыхающих – мир не без добрых людей. Она вздохнула и поплелась под душ: ничего себе – начался отпуск! На ее счастье, полотенце в рюкзаке оказалось сухим, телефон тоже не пострадал, так что можно было считать, что она отделалась легким испугом.
Когда закутанная в полотенце, но все равно дрожащая от холодного душа Нина поднялась на набережную, выяснилось, что автобус, отвозивший отдыхающих в пансионат к обеду, уже ушел. Тащиться вверх по лестнице с мокрой одеждой в руках, распугивая своим видом всех встречных, было немыслимо – она беспомощно озиралась вокруг в поисках такси или просто попутной машины, которых, конечно же, поблизости не было: въезд на набережную был разрешен только по пропускам. Вдруг за ее спиной раздался голос сменившего гнев на милость «морпеха»: «Я могу подвезти вас до пансионата».
«Буду вам очень признательна», – пролепетала Нина в ответ, и пошла следом за спасателем, который, не оглядываясь, направился к стоящему в тени одного из деревьев черному трехдверному «Паджеро». Она готова была поклясться, что мощный джип слегка подпрыгнул от радости на своих упругих колесах, когда его хозяин нажал на кнопку брелка, открывая
Несмотря на то, что машина стояла в тени, ее салон прилично нагрелся: в другое время Нина ойкнула бы, коснувшись горячей кожи сиденья, но на этот раз она только блаженно вздохнула – наконец-то тепло! Спасатель, коротко взглянув на свою пассажирку, усмехнулся и уже совсем мирным тоном произнес: «Разрешите представиться, Нина Николаевна – Алексей Сергеевич, можно просто Алексей». Нине ничего не оставалось, как ответить: «Очень приятно! Можно просто Нина». И, не удержавшись от ехидства, сказала: «Какая машина! Вы спасли благодарного миллионера или крымские спасатели так хорошо зарабатывают?».
Ну, что вы, какие миллионеры на пляже «Дружного», здесь скорее можно встретить налогового инспектора! Кстати, вы случайно не принадлежите к числу этих достойных людей? Вопросы провокационные задаете…
О, нет! Я – всего лишь скромный инженер, на мою зарплату такого красавца не купишь, – вздохнула Нина: при всей любви к своему собственному джипу она не могла не признать очевидного превосходства автомобиля, в котором сидела.
Могу вас уверить, что на зарплату спасателя – тоже. Эта машина – остаток прежней роскоши, – загадочно произнес Алексей.
То есть вы получили наследство, а спасателем работаете по призванию? – продолжала допытываться Нина.
В общем-то, согласитесь, профессия уважаемая, и хотелось бы присвоить себе столь благородное призвание, чтобы выглядеть рыцарем в ваших серых глазах, но все гораздо прозаичнее: в один прекрасный день… Впрочем, это довольно длинная история, а мы уже приехали, так что предлагаю продолжить наш разговор как-нибудь в другой раз в более подходящей обстановке, – Алексей остановил машину у самых дверей пансионата и повернулся к своей пассажирке, ожидая ответа.
Хорошо! Спасибо за все! – с этими словами Нина выскользнула из салона гостеприимного джипа, не забыв прикрыться полотенцем, чтобы не смущать своим видом спокойствия отдыхающих, уже собравшихся в ожидании обеда на площадке перед входом в столовую.
Но прибытие Нины в пансионат на машине спасателя не осталось незамеченным: пока Алексей доставал из багажника ее пожитки, она успела перехватить такой взгляд диетсестры, стоявшей в позе Наполеона на пороге столовой, что слова вежливого прощания с благородным «морпехом» так и не прозвучали. Нина только молча кивнула, прижала к себе комок мокрых вещей и быстро вошла в прохладный холл пансионата. Подойдя к лифту, она обернулась: Алексей о чем-то разговаривал с «работницей питания», и, судя по мимике собеседников, предметом их беседы вряд ли могло служить меню предстоявшего обеда.
Еле успев до обеда принять душ и наскоро выстирать вещи, Нина торопилась в столовую. Освобожденные от песка и водорослей только что вымытые волосы она решила спрятать под капюшоном – сушить их было уже некогда, а возле «Дружного» ветер дул в любую погоду – высота! Вместо любимых просторных штанов-карго ей пришлось надеть узкие бледно-голубые джинсы, которые планировалось пустить в ход, когда под воздействием прогулок и купаний исчезнет пара килограммов веса, но события разворачивались таким образом, что процесс смены имиджа приходилось форсировать.