Шрифт:
Кто не думает о плодородии почвы, тот не думает о будущих поколениях.
Сароген возвращался домой из длительной командировки, поэтому настроение у него было приподнятым почти до эйфории. Позади остались два дридера разлуки с семьёй, целых два дридера! В последние дни Сароген был уже сам не свой от нетерпения. Он волновался, как мальчишка перед первым в своей жизни свиданием с будущей женой, и носился по магазинам, покупая подарки
Ясный тёплый день только способствовал хорошему расположению духа Сарогена. Шоссе было на удивление пустынным, и машина его мчалась по нему на предельной скорости. Сароген совсем не следил за управлением — авто-водитель прекрасно знал дорогу домой, поэтому можно было не отвлекаться от наслаждений окружающими пейзажами.
Слева и справа от шоссе расстилались широкие, ухоженные поля. Скорость не позволяла рассматривать детали на них, но поля и без того были прекрасными. Близилась уборка урожая; злаки уже налились соками и своим ярко-голубым цветом теперь почти не отличались от безоблачного неба. Поля сливались с линиями горизонта, и шоссе между ними казалось узкой белой лентой, уходящей в бездну небес.
Машина стремительно мчалась, жадно поглощая лаки пути.
Сароген нетерпеливо глянул на счётчик расстояний.
До Киде оставалось около пятидесяти лаков — столько же, сколько машина уже отъехала от Лесо — последней остановки перед домом.
Пошли пригородные лесопосадки. Почти одновременно они возникли слева и справа от дороги. Деревья в них слились от большой скорости в сплошную чёрную полосы, заслонив собою поля.
Смотреть больше было не на что. Впереди, высоко над дорогой, ярко светило Сото, и переднее стекло машины, адаптируясь, довольно сильно потемнело, ослабляя его свет.
Сароген оглянулся назад.
Кирон уже опускался к горизонту и слегка померк, поэтому заднее стекло было довольно прозрачным.
Сарогена несколько удивляло полное отсутствие попутных, и, в особенности, — даже встречных машин. Шоссе точно вымерло, хотя время было ещё достаточно активное.
— «Опять какой-нибудь межконтинентальный матч, — подумал он. — Все сидят у визоров»…
Сароген не мог проверить своё предположение — его автомобильный радио-визор находился в ремонте. Он с некоторой завистью подумал о тех счастливчиках, которые сейчас наслаждаются игрой своей сборной, и огорчённо вздохнул.
Машина неслась вперёд, и шоссе было по-прежнему пустынным.
Сароген откинул кресло до горизонтального положения, лёг, расслабился и закрыл глаза.
Ему казалось, что он лежал так лишь мгновения, но, открыв глаза, Сароген сразу почувствовал, что в окружающем его мире что-то за это время серьёзно изменилось…
Сначала он не мог понять, что именно. И вдруг сообразил.
СВЕТ!!! В машине было необычно темно! Как ночью! Даже загорелись лампочки внутреннего
Сароген рывком сел.
…Все четыре стекла его автомобиля были черны, как сажа… Впереди — там, куда вела дорога, сквозь потемневшее до предела стекло просвечивало странное белое полушарие, которое разбухало, увеличиваясь в размерах. Это не было Сото, потому что тому сейчас надлежало сиять высоко в небе, а не восходить над горизонтом.
Сото вообще отсутствовал! Непонятное белое полушарие, очевидно, обладало такой огромной яркостью, что лобовое стекло, адаптируясь к ней, полностью погасило свет дневного светила, но не смогло ослабить мощь нового источника света.
Ничего не понимая, Сароген обернулся назад.
…В заднем стекле было такое же полушарие; в левом боковом оно легко просвечивало сквозь почти сплошную полосу деревьев, а в правом их било даже два…
Всё ещё ничего не соображая, Сароген нажал на кнопку экстренной остановки.
Машина резко затормозила, испуганно качнулась на амортизаторах, и встала на месте, по правилам съехав на обочину.
Сароген открыл дверцу автомобиля и выглянул наружу.
…И задохнулся от ужаса…
Впереди было уже не странное огненное полушарие, а чудовищный клубящийся дымный гриб на тонкой, закрученной ножке. Гриб стремительно рос, поднимаясь всё выше и выше, и уже поглотив Сото…
Сароген выскочил из машины и в панике завертелся на месте.
…Со всех сторон в небо росли точно такие же грибы-гиганты. Они поднимали свои, невиданно большие шляпки на непропорционально тонких длинных ножках, и, казалось, вот-вот опрокинутся на Сарогена всей своей чудовищной тяжестью…
— «Война… — отрешённо и обречённо подумал Сароген. — Атомная бомбардировка…»
Он инстинктивно нырнул в машину и выдернул из-под её сиденья противорадиационный комплект. Держа сумку в руках, Сароген заметался на дороге. Он знал, что скоро со всех сторон должны прийти ударные волны, и надо куда-то спрятаться, иначе они, наложившись одна на другую, просто превратят его в пыль…
Сориентировавшись, он бегом бросился к обочине шоссе. Слетев по насыпи с дороги, он почти сразу наткнулся на коммуникационный колодец пригородной подземки.
Времени на какие-то размышления помимо действий совершенно не оставалось — Сароген просто нырнул в люк, и, захлопнув за собой его крышку, поставил её на фиксатор.
…Почти тут же пришла ударная волна от ближайшего взрыва…
Наверху безумно завыло и заревело, стены колодца заходили ходуном и угрожающе заскрипели, в щели под крышкой люка дохнуло раскалённым воздухом с жутким запахом Смерти. Казалось, что там, наверху, огнедышащий дракон пытается расшатать и выдернуть колодец из земли вместе с сидящим в нём Сарогеном. Тот висел на поручнях, мёртвой хваткой вцепившись в них онемевшими пальцами, и молил Судьбу о спасении…