Недостреленный (АИ)
Шрифт:
И тут дверь в дом отворилась, и на крыльце показался знакомый мне усатый казачий офицер в белой рубахе. Сквозь щели в кузове мне было видно, как он пошёл было "до ветру", но остановился и направился к нам, подходя к повозке с той стороны, где лежал Иван и стоял рядом с повозкой караульный Кондрат.
Я похолодел. "Сейчас подымет шум, и всем хана," — подумал я. Лежащий рядом парень шальными глазами, похоже, с точно такой же мыслью посмотрел на меня. Я, сунув левую руку за борт пиджака, вынул спрятанную подмышкой финку из ножен и показал парню. Тот понятливо кивнул, и обхватил рукоятку ножа. Офицер подошёл к Конлрату со словами:
— Что везёте, канальи? — и наклонился над бортиком. В этот момент Иван нанёс удар ножом в грудь, офицер издал непонятный звук и с остекленевшими глазами навалился на кузов повозки. Кондрат вытер выступившую на лбу испарину, они с Матвеем оттащили тело офицера
Матвей сел на переднее сиденье рядом с Кондратом.
— Ну, с Богом, — прошептал Конлрат и качнул вожжами. Тарантас скрипя, как мне показалось, на всю улицу, тронулся с места. Только проехали немного, как от забора отделилась чья-то тень и бросилась к нам с громким шёпотом:
— Дяденька, меня с собой возьмите! У меня и левольверт с собой есть.
— Кто это? — чуть не в голос удивился Матвей.
— Гриня это, — пробормотал я, — паренёк здешний. — и, собравшись с силами, тихо обратился к парню, — Григорий, мы попасться можем, и ты с нами погибнешь зазря. И на отца Серафима с супругой могут за побег подозрения пасть, ежели ты с нами уйдёшь. Оставайся лучше здесь.
Гриня заколебался было, но отступать не спешил.
— Парень, для лошадей тяжесть лишняя будет, — Матвей тоже поддержал меня в уговорах. — И так четверо нас. Лучше подскажи, как выехать незаметнее.
Гриня понурился, но шёпотом рассказал, что воон в ту сторону казак с винтовкой прошёл вот только что, а вон там до самой околицы и далее никого нету.
Матвей кивком поблагодарил, я подмигнул как можно ободряющее, парень отступил от повозки и несмело махнул на прощанье рукой. Тарантас двинулся, и под тихий стук копыт и мерное поскрипывание мы вскоре выехали из села.
У меня, похоже, начался жар, ехал я в каком-то полубреду. Помню, как через какое-то Матвей с Кондратом забеспокоились, услышав за собой погоню. Как загнали тарантас в какую-то балку, замотали морды лошадям, чтобы не заржали, и переждали, пока погоня проскочила и умчалась мимо. Как выждав, повернули в другую сторону, петляли между холмами. Каким-то образом проскочили по пустому незанятому никем пространству и добрались утром до красных, и далее в Царицын. Привезли меня в госпиталь, сдали докторам, и назвались друг другу полным именем. Кондрата фамилия из моей головы потом вылетела, а у Ивана, парня того, запомнил, Лепетченко фамилия была. А финку он так и забыл мне вернуть.
В госпитале я провалялся около месяца, поначалу с высокой температурой. Меня сразу коротко постригли и бороду сильно окоротили до состояния неровной щетины, так что когда я потом, уже набравшись сил, посмотрел на себя в осколок зеркальца у сестры милосердия, на меня взглянуло исхудавшее и непривычное лицо.
За время моего лечения произошло множество событий. В госпитале ходило множество слухов и устных новостей, поступали новые раненые, я читал выходившие газеты, так что был в курсе событий. Наступление Краснова, собравшего все свои сили для второго натиска на Царицын, к середине октября в итоге всё же отбили. Та попытка перебежать к белым почти двух наших полков, что я воочию наблюдал, на тот момент открыла дыру в обороне. Преградой казачьему прорыву в этом месте стал спешно прибывший бронепоезд, чью артиллерийскую стрельбу я слыхал вечером того дня. Однако общее наступление казачьих частей это не остановило, и противник несмотря на сопротивление приближался к городу, охватывая его с трёх сторон.
Положение облегчило не ожидаемое никем прибытие "Стальной дивизии" Д.Жлобы с Северо-Кавказского фронта. Военный Совет Южного фронта ранее передал приказ дивизии идти на помощь Царицыну, но главком северокавказской армии И.Сорокин отказался отпускать дивизию со своего участка. Жлоба, рассорившись с главкомом повёл свои отряды к Волге, но связь работала ненадёжно, и в Царицыне ничего о выступлении Жлобы не знали. Преодолев 800 километров, "Стальная дивизия" ударила под Сарептой в тыл наступающей на Царицын с юга Астраханской дивизии Донской армии. Астраханская казачья дивизия была разгромлена, её командир погиб, а штаб попал в плен.
Однако и это не смогло заставить атамана Краснова прекратить наступление. Он наметил удар с запада, и под станцией Воропоново в пригороде Царицына генерал Мамантов сосредоточил ударный кулак. При внезапной попытке прорыва к станции под удар попал штаб 10-й армии в главе с К.Ворошиловым, которому пришлось лично предотвращать панику среди красноармейцев и руководить отражением атаки, чтобы казаки не учинили резню среди находящихся на станции людей, и военных, и гражданских. Данная атака белых была сорвана, но красным войскам вскоре станцию пришлось оставить. Для ликвидации непосредственной угрозы городу 10-я армия РККА срочно сформировала
Краснов сделал последнюю попытку добиться успеха с севера, но не преуспел. Несмотря на гибель множества донских казаков и большую военную помощь от Германии, атаман не взял Царицын, и влияние Краснова стало падать, чему способствовало и ослабление Германии, на поддержку которой опирался атаман Краснов. Казаки больше не штурмовали Царицын, и, как я помнил из истории прошлого мира, следующее наступление на Царицын должна предпринять уже Добровольческая армия А.Деникина в 1919 году.
От скуки читая всё, что попадалось под руку, в одной из старых газет прочёл я известие о побеге из Перми человека, который мог бы первым по очереди претендовать на российскую императорскую корону, Михаила Романова. Автор заметки строил предположения о кознях монархистов, желающих восстановить царскую власть в России, но я по прошлой жизни знал об исследованиях историков и даже о расследовании после распада СССР Генеральной прокуратуры об обстоятельствах гибели членов семьи Романовых. И знал о том, что на самом деле М.А.Романов не бежал и даже не был расстрелян Советской властью, а был тайно от официальных властей убит пермским революционером и членом РСДРП левацкого толка Г.Мясниковым и его сообщниками. В ходе дальнейших партийных дискуссий и политической борьбы Мясников состоял в так называемой "рабочей оппозиции", затем был исключён из партии, бежал за границу и проживал во Франции.
По причине случившегося "побега" М.Романова в этой истории из Перми в Москву сразу же отправили под охраной семью Романовых, переведённых ранее в Пермь из Тобольска. Я предполагал, что в этом мире суд над бывшим императором состоится, а его семья останется в живых. Мою уверенность подкрепляло воспоминание об оставшихся в живых остальных Романовых из моей прошлой реальности, которые в 1918 году находились в Крыму. Помещённые под домашний арест решением Временного правительства в 1917 году, там оказались мать Николая Романова вдовствующая императрица Мария Фёдоровна и некоторые другие родственники. После Октябрьской революции всех членов царской семьи в Крыму собрал в одно имение назначенный руководителем их охраны большевик Задорожный. По его собственным словам к членам царской семьи, "Севастопольский Совет велел мне защищать вас до получения особого приказа от товарища Ленина." Положение осложнялось тем, Ялтинский Совет настойчиво выражал желание немедленного собственноручного расстрела всех Романовых, присылал своих представителей, требовал выдачи Романовых им и даже предпринял штурм имения. Завязался бой между двумя отрядами, севастопольским и ялтинским. В эти дни в Крым входили германские войска, и немецкий батальон атаковал отряд ялтинцев, осаждавших имение. Но когда вслед за этим Романовы попросили командующего в Крыму немецкого генерала оставить им для охраны отряд красных матросов под командованием большевика Задорожного, генерал решил, что Романовы сошли с ума.
Встретил я в газетах во множестве гневные статьи о иностранном вмешательстве в дела Советской республики и подготовке заговора против Советской власти, который в моём прошлом иногда назывался "заговором трёх послов" по причине участия в нём дипломатических представителей и членов военных миссий Великобритании, Франции и САСШ. Раскрытие заговора в этой реальности прошло более успешно для ВЧК, так как не было, как в моей прошлой истории, поспешных задержаний иностранцев и раскрытия внедрённых от ВЧК в заговор агентов сразу после удавшегося покушения на Ленина. К концу сентября был пойман с поличным при попытке организовать переворот морской атташе английского посольства Ф.Кроми, который в прошлой реальности был убит при штурме здания посольства и уничтожении доказательств заговора. Вместе с ним были схвачены британский дипломат Р.Локхарт и офицер военной разведки Великобритании Сидней Рейли. Удалось доказать участие французского посла Ж.Нуланса и главы американской миссии Д.Фрэнсиса, а так же генерального консула Франции в Москве Ф.Гренара, консула САСШ Д.Пуля и руководителя американского информационного бюро разведчика К.Каламатиано. Великобритания в ответ на задержание своих дипломатов арестовала советского полпреда в Лондоне М.Литвинова его сотрудников. В итоге был совершён обмен, замешанные в заговоре иностранные граждане после допросов были выдворены за пределы России, а советское полпредство в Лондоне освобождено. До разрыва дипломатических отношений не дошло, и английский Форин-офис не поднимал большого шума под давлением неопровержимых доказательств.