Недоучка
Шрифт:
— Кто-то останется без сладкого, — насмешливо произнес он своему стражу, и тот, секунду поколебавшись, отправился к остальным.
— Ара-шаанан! — выкрикнул Маг, и из-под земли вырвались грубые ветви, мгновенно заплетая мужчин до колен. В следующую секунду он послал по ним разряд, прямо под землей, с того места, где его пальцы касались основания растений.
Воины закричали, судорожно забились, и их одежда начала дымиться. Спустя пару минут, когда Маг уже совсем выдохся и почти терял сознание, они как мешки с мукой повалились на землю.
Чья-то тень заслонила солнце, и Маг мотнул головой, приходя в себя. Над ним стояла Эльфийка
— У тебя есть замечательная возможность закончить начатое, — невесело улыбнувшись, хрипло произнес Маг — в горле у него пересохло. — У меня нет сил на еще одно заклинание.
Двумя взмахами она перерубила его веревки.
— Ты помог мне спастись, я оставлю тебе жизнь, — холодно произнесла Эльфийка, отступая на пару шагов и не опуская меч. — А теперь уходи.
Маг, пошатываясь, поднялся на ноги.
— Ты серьезно так считаешь? — возмущенно воскликнул он. — Я не просто помог, я спас тебя от смерти и еще чего похуже, а всё, что ты можешь сказать — уходи, я тебя не убью?!
— Минуту назад ты был готов умереть, — тем же тоном произнесла она, — а сейчас уже хочешь со мной…
— Нет! — неожиданно сам для себя рявкнул Маг, так что Эльфийка невольно вздрогнула. Он отыскал свои ножны с мечом, повесил на пояс и, отвернувшись, добавил уже спокойнее и тише: — Хватило бы обычного "спасибо".
А потом зашагал по дороге туда, где не было следов от конских копыт.
Глава вторая
Весь день он плелся по пыли, под палящим солнцем, ругая себя за то, что не доел вчера свой завтрак. Что не промолчал вовремя, ввязавшись в драку, нарушил правила, покидая замок… но под вечер понял, что, так или иначе, все закончилось бы подобным образом. Не судьба ему была стать хорошим магом.
Солнце еще не зацепило горизонт, но уже клонилось к закату, когда в стороне от дороги Маг заметил небольшую деревню, окруженную полями и огородами. Голод и жажда заставили его ускорить шаг и направиться к ветхим, бедным домикам, между которыми почти не видно было людей — только мелькало иногда за калиткой серое женское платье. Он понимал, что не весь мир делится на магов и воинов, что где-то есть люди, выбравшие мирную жизнь, но никогда не видел их поселений и мало что о них знал. Шагнув в открытые ворота, Маг остановился посреди небольшой площади, раздумывая, в какой бы дом постучаться — они все казались заброшенными, когда услышал скрипучий голос:
— Что тебе здесь надо, воин? Мы уже отдали дань за этот месяц.
Маг повернул голову и увидел говорившего — на крылечке одной из хижин сидел дряхлый старик.
— О какой дани ты говоришь?
Старик недобро прищурился.
— Ты что, не местный? За то, что охраняют нас, каждый месяц воины из ближайшей деревни забирают самых крепких мальчишек старше трех лет, несколько девушек и почти весь наш урожай. Не верю, что у вас в краю другие порядки!
Забирают детей? Маг вдруг понял, что он никогда не видел ни у магов, ни у воинов женщин с детьми. И семей. Но даже не задумывался, что все происходит именно так.
— С магами было бы лучше?
— О, я еще помню, когда этими землями правили маги! — Старик поднял палец и затряс им, будто грозя кому-то. — Их интересовали только какие-то особенные дети, с "даром", как они говорили. Зато урожай забирали полностью, сами, прямо с поля исчезал. Мы голодали больше, чем сейчас.
Маг оглянулся по сторонам, заметил двух сгорбленных мужчин, нерешительно топтавшихся в стороне. Старик зло смотрел на него и, хотя эти трое не
— Но… может, у вас найдется хотя бы немного хлеба? — робко попросил Маг. Есть уж очень хотелось.
— Внучка! — крикнул старик, и из дома, словно горошина, выкатилась девочка лет девяти, окинула воина взглядом и боязливо замерла на пороге. — Я могу дать тебе кусок хлеба, воин, но тогда она сегодня останется голодной.
— Нет-нет, не надо! — поспешно отказался Маг. — Но хоть воды можно попросить?
— Принеси воды, — сказал старик, и девочка быстро убежала в дом.
Маг переминался с ноги на ногу, молчание становилось гнетущим. Он был очень голоден, следовало отыскать безопасное место для ночлега, но тут оставаться он бы точно не решился.
Девочка, наконец, вернулась и протянула ему полную кружку воды. Маг невольно засмотрелся на большие, чистые голубые глаза, личико в веснушках и растрепанную косу; но малышка, поймав его взгляд, быстро спряталась за деда. Маг поспешно отвел глаза, боясь, что его поймут неправильно, хотя он просто никогда не видел крестьянского ребенка и поверить не мог, что столь милое существо через пять лет ожидает такая судьба.
— Спасибо, — поблагодарил Маг, залпом осушив кружку и почувствовав на дне какой-то терпковатый привкус. — Что там…
Внезапно язык отказался его слушаться. Кровь гулко ударила в затылок, будто Маг только что в одиночку прикончил бочонок вина, перед глазами все поплыло, а ноги подкосились. Он упал бы, но чьи-то руки подхватили под локти и потащили по земле. Сознание гасло и вспыхивало снова, всего на минуту, но и в это мгновение он был не в силах не то, чтобы пошевелиться, даже понять, что происходит.
Голоса превратились в бессвязные звуки, свет и тени размазывались, отблески огня казались маленькими демонами, плясавшими вокруг. Рядом были люди, но Маг не мог ни рассмотреть, ни определить, сколько их. Резкая боль поперек спины заставила его вынырнуть на поверхность из этого омута, дернуть связанными над головой руками, но даже искры не сорвалось с пальцев. Магия была слишком сложной, чтобы управлять ею в таком состоянии. Что он им сделал? Он вздрогнул от очередного удара, облизнул пересохшие губы и почувствовал привкус крови. Дала девочка напиться! Боль уходила, тело казалось чужим, хотя удары сыпались один за другим, но это больше не волновало. Маг почувствовал, как губы вопреки его воле расплываются в ухмылке. Эти глупцы решили выместить на нем свою ненависть, но они с тем же успехом могли сделать это на каком-нибудь столбе у ворот. Даже, если они изорвут его в клочья, это не изменит их судьбы, а его избавит от лишних мучений, ведь за жизнь беглого мага никто не даст ни гроша.
Мага дернули вниз, он упал на колени и увидел свои руки на большом камне. А потом что-то темное пронеслось перед самым лицом — и новая, ни с чем не сравнимая боль пронизала всё тело, надолго отбрасывая его в гудящую тьму.
Он очнулся посреди ночи в высокой траве — и снова потерял сознание. Ближе к рассвету открыл глаза, перед которыми плясали темные пятна, кое-как поднялся и заковылял наугад, спотыкаясь и едва не падая. Яд еще не прекратил свое действие, тело слушалось плохо, будто разум находилось где-то вне его. Добравшись до края дороги, снова провалился во мрак. Палящее солнце и дикая боль привели его в чувство к полудню. Тело пылало от жара, мысли путались, глаза слезились от яркого света, но Маг понимал, что должен идти, если хочет жить, раз уж жизнь ему зачем-то оставили. Он прошел еще довольно много, прежде чем вконец обессилел и повалился в пыль.