Недовыжженная земля
Шрифт:
Немцы были в шоке. И действительно, можно ли себе представить, чтобы, скажем, через пять дней после входа вермахта в Париж, с помощью заранее заложенных зарядов были бы разрушены Елисейские поля, все мосты через Сену, Лувр, Нотр-Дам, не говоря уже об объектах обеспечивающих жизнь города? И сейчас по инету гуляют пачки цветных фотографий изображающих веселую жизнь парижан, нарядные улицы и т.п. Советские города оказавшиеся не в поле действия советской власти выглядели не столь впечатляюще, хотя некоторые – весьма и весьма достойно.
Разумеется, что тема взрыва центра Киева красными была в СССР строжайше табуирована. После войны в Киеве развесили лозунги типа: «Восстановим Крещатик – гордость Киева уничтоженную фашистами!». А тот самый маршал
«Проезжая по хорошо знакомому мне Крещатику, когда-то красивейшему проспекту города, я ничего не мог узнать: кругом были сплошные развалины. Так выглядел наш Киев после ухода фашистов…»
А вот что «вспоминал» Микоян:
«Гордость Киева – знаменитый Крещатик был разрушен. И только сохранившиеся, но сильно пострадавшие, израненные и искалеченные войной ветвистые каштаны с пожелтевшими осенними листьями напоминали о некогда красивейшем центре одного из древнейших городов нашей Родины.
Смотреть на все это было тяжело… «
Вот так в этой стране клепалась история.
3.
Одессе, конечно, повезло больше чем Киеву и тем более Петербургу. Она не была пунктом какого-то стратегического удара, она даже не была вписана в план «Барбаросса», на нее не шли танковые группы и вообще доминировали в наступающих войсках не немцы, а румыны. Дело здесь вот в чем.
Румыния вообще страна хитрая, но необыкновенно везучая. Возникнув в середине XIX века, она в 1916 попробовала вписаться в войну на стороне России. Как раз когда Брусилов пер на запад по Галиции. Австрийцы ее тут же оккупировали, но по итогам Румыния оказалась в победителях, в 2 раза увеличив свою территорию за счет венгерской Трансильвании. В 1918 году воспользовавшись распадом Российской Империи она оккупировала Бессарабию превратившись в одно из крупнейших государств Европы. Если ли справедливость на свете? В 30-е годы темпы ее экономического роста уступали только темпам Германии (СССР, разумеется, не счет). Румыны даже наладили производство всех основных типов вооружений. Но в 1940 году песенка закончилась. Сначала Сталин в ультимативной форме потребовал Бессарабию. Пришлось отдать. Затем венгры «отсудили» Транссильванию. Пришлось отдать. Территория Румынии без единого выстрела сократилось практически к тому размеру который страна имела до 1914 года. На фоне массового недовольства в народе и армии, фактически единоличную власть сосредотачивает в своих руках «великий кондуктор» Ион Антонеску. Над ним, как формальный символ государства стоял 18-летний король Михай I – наполовину немец. Стремясь взять реванш, румыны идут на сумасшедшую авантюру – 22 июня 1941 г. объявляют войну СССР, но в отличии от холодных финнов которые хотели лишь вернуть себе то, что потеряли в 1940 году, пусть и с небольшими приращениями, румыны, что называется, решили размахнуться. Гитлер это почувствовал и подарил им территорию между Бугом и Днестром. Она получила название Транснистрия. Не за просто так, разумеется. Румыны потом дошли с немцами до Волги, где потеряв 18 дивизий из 22-х потом только и думали как бы умело выйти из войны оставив за собой хоть что-то.
Но в 1941 об этом тоже не думалось. Территорию до Буга они вместе с немцами легко заняли к началу августа, но вот Одессу наскоком взять не получилось. Сработала стандартная ситуация – там где немцы или румыны попадали в зону действия корабельной артиллерии они останавливались надолго или навсегда. Да и боеспособность их армии была, 65мягко говоря, средненькой. В сентябре их вообще преследовали сплошные неудачи. Сначала в авиакатастрофе разбился генерал Иоанициу – именно он был мозгом всей одесской операции. Затем Красная армия провела успешный десант в селе Григорьевка, захватив важный плацдарм на севере. Румыны понимали, что в 1941-году они Одессы не увидят и готовились зимовать в окопах для чего войска получали все необходимое.
Но и тут румынам выпала невероятная удача. Советское
На подготовку Одессы к сдаче отводилось 15 дней. Никого не интересовало что в городе остаются 300 тысяч человек, советских граждан, которым советская власть объяснялась в любви по сто раз на день. Весь моторный транспорт – 2500 автомобилей и автобусов и 180 тракторов были сброшены в море. Все 90 паровозов были уничтожены. 9000 лошадей были частично зарезаны и переработаны в колбасу, но в основном НКВДисты их просто расстреливали из автоматов ППШ (это единственная категория которая имела такие автоматы в тот год). Вся улица Приморская была завалена трупами лошадей. Было сожжены даже все повозки – ок. 9000 единиц. В ночь с 15 на 16-е октября 1941 года оставленные в городе подрывные группы уничтожили всё, что только представляло какую-то ценность. Интересно, что уничтожению многих объектов помешали местные жители. Это признавалось и в советской литературе. Их называли «немецко-румынскими шпионами».
В городе также оставались румынские и немецкие военнопленные. Сколько их было – точно никто назвать не может. Говорят, что от 900 до 3-4 тысяч. Все были расстреляны.
Но и этого было мало. НКВДисты еще и решили затопить часть города находящуюся ниже уровня лиманов. Население, как вы уже догадались предупреждено не было. Вот как это описывает Евгений Гуф в своей статье «День последний, день первый (Обыкновение войны)»:
«Сотрудник специальной команды НКВД поднес к бикфордову шнуру огонек. Желтый шипящий шарик покатился кубарем в темноту. Взрыв, потом злой вздох воды в камышах. Через два десятка минут грязная волна ударилась в стены окраинных пересыпских домов. Затем поднялась по щиколотку, колени… В воде плавали листовки «Одессе быть!»
Этой же ночью НКВД подорвало городскую электростанцию, все хлебозаводы. Водопроводные краны окончательно пересохли. К утру сгорели практически все городские школы. Целыми остались лишь три заведения. Триста тысяч человек отлетели костяшкой на каких-то ужасных счетах.
Наши, родные, войска уходили из Одессы так, словно в городе не оставалось ни единой живой души. 15-го сентября был взорван Воронцовский маяк. Деяние бессмысленное. ‹…›
На Новом рынке прозвучал очередной аккорд одесской драмы.
Рано утром над рынком появились краснозвездные самолеты. Заход, пологий разворот, и на головы горожан россыпью летят бомбы.
Убитых мирных жителей было около сотни. Грубые красного цвета осколки посекли стены домов. Ракушечная пыль засыпала лица убитых.
Такие же осколочные бомбы рвались в клочья возле нынешнего Музея морского флота. Во время обороны там был устроен склад конфискованных у якобы ненадежного населения радиоприемников. Утром народ поспешил за своим добром… Вокруг здания, на брусчатке, тоже лежали жертвы. Под вечер в город начали входить румынские части».
При этом на оборонительных позициях было брошено несколько тысяч солдат и моряков. Их по сути просто кинули. Причем многие сидели в окопах и узнали что город уже несколько дней под румынами от жителей, которые специально пришли им это сообщить. Кому-то удалось сменить форму на гражданскую одежду и прикинуться местным жителем, а кто-то был отловлен и перемещен в один из спецлагерей. Но это было мелочь в сравнении с тем что будет устроено потом в Севастополе. Там, в начале июля 1942-го тайно эвакуируют только командование – генералов и адмиралов. Весь гарнизон – 90-100 тыс. плюс 20 тыс. раненых будет просто брошен и попадет в плен в полном составе. А для народа напишут шикарную песню «Заветный Камень» про «последнего моряка» (!) который захватил с собой «кусочек гранита», умирая, отдал его товарищам взяв с них клятву что они поставят его на место.