Неестественный отбор. Тандем
Шрифт:
Правда, бежать-то особо уже некуда. Штаты разрушены, Европа накрылась медным тазом.
– Эти жирные свиньи найдут, где пристроить свое рыло, – зло проговорил Грыня.
– Вот и я о том же.
– Что-то я тебя не пойму, босс.
– А что тут понимать. Нельзя нам воевать с Россией. Нельзя. Погибнем мы за этих, как ты сказал, жирных свиней. Нельзя нам отдавать заряды Чалому. Хрен знает, какие у него терки были с пиндосами, но они явно направлены против России.
– Это измена, Сэмэн, – начштаба перешел на шепот.
– Это не измена, Грыня. Я присягал вольной европейской Украине и украинскому народу,
– Ты что, Сэмэн… Посмотри, что москали сделали с Украиной.
– Ты дебил, Грыня. В том, что мы в полной жопе, виноваты не москали, а наши тупорылые ублюдки, которые продались пиндосам за жменю баксов. Что, двадцать лет назад нельзя было договориться с Донбассом по федерализации? Пол-Европы, те же Штаты, Германия устроены именно так. И все бы было спокойно. Жили бы себе как обычно – сало, горилка, бабы. Нет же, Америке была нужна война с Россией. Мать их! Вот и довоевались до того, что сидим в полном дерьме, половина народа свалила в ту же Россию на заработки, а оставшимся тупо нечего жрать.
– Обещали ведь помочь, – начштаба, не ожидавший, что разговор примет такой оборот, попытался сменить тему.
– Ага. Обещали. И где эта помощь? Где эти миллиарды? Спалились на Донбассе. А где эта долбаная интеграция? Где открытые границы? Где европейская жизнь для каждого украинца? Нас кинули, Грыня. Нас тупо кинули, как последних лохов. Им нужен был конфликт с Россией, а на Украину им насрать. Если хочешь знать, была бы моя воля, я бы в знак благодарности один из этих ящиков отправил в Брюссель, один – в Варшаву, а два – в Вашингтон или что там у них сейчас вместо столицы. А теперь они хотят, чтобы их цэрэушные выкормыши долбанули по москалям вот этим, – Руденко со злостью пнул один из ящиков. – Представляешь, что тогда начнется. Россия нас размажет тонким-тонким слоем. И вступиться за нас теперь некому. Нет, друже, нам этого допустить нельзя. Я жить хочу. Хотя бы, так как сейчас, а возможно – и лучше.
– Нас сотрут в порошок. Авиацией, – в голосе начштаба послышались панические нотки. – Ты же хотел жить… А сам… И нас всех положишь.
– Я сказал, не ссы. Если у нас будут коды активации, мы сами будем диктовать условия. Мы будем хозяевами положения, – мрачно улыбнулся Руденко и, видя, что Грыня уставился на него непонимающим взглядом, и, кивнув в сторону контейнеров, добавил: – Это наш билет в светлое будущее. В этих ящиках лежат не ядерные заряды. Эти ящики доверху набиты деньгами. И не всяким говном типа баксов, а рублями, юанями или дойч марками, на худой конец. Нам надо только узнать коды, чтобы пиндосы не активировали устройство самоуничтожения.
– Но коды знает только Чалый. Ведь ему предназначен груз.
– Ага, – улыбнулся Руденко и заговорщически подмигнул своему начштаба.
Через час кортеж
На месте аэропорта Жуляны когда-то планировали отстроить новый современный микрорайон, но после прихода к власти националистов проект заглох из-за того, что никто не хотел инвестировать в «эвропэйскую» Украину. Даже собственное правительство. Деньги, те, что не разворовывались новой властью, тратились вначале на войну на Донбассе, а когда там все более-менее улеглось – на поддержку силовых структур и тщетные попытки удержать население от полной нищеты. Когда Украина начала разваливаться на полуавтономные княжества, управляемые нацистскими батальонами территориальной обороны, база ЦСУ 4 СБУ была перенесена в полностью заброшенный к тому времени аэропорт Жуляны, находящийся в городской черте Киева. Это обеспечивало хорошую мобильность подразделений, которые можно было перебрасывать по воздуху в любую точку страны, пользуясь собственной взлетной полосой и небольшим, но поддерживаемым в хорошем состоянии парком самолетов и вертолетов.
4
Центр специальных операций.
– У нас еще есть шанс, Сэмэн, – простонал начштаба, когда они вышли встречать гостей. – А что, если он никакого кода не знает или не будет говорить?
– Херня. Чалый – никчемная американская подстилка, выкормленная и воспитанная ЦРУ. – Он крутой, только когда за его плечами десяток наемников в тяжелой броне. Я его расколю за пять минут. Спорим?
– Да ну тебя… Знаю я твои методы, – махнул рукой начштаба. – Пойду я, от греха подальше.
– Иди. Не светись здесь. Лучше проконтролируй беспилотник, – согласно кивнул Руденко и бросил в закрепленную на плече рацию: – Снайперам – готовность ноль. Огонь по сигналу.
Американские наемники, охраняющие председателя СБУ, знали свое дело хорошо и выполняли работу четко, несмотря на то что находились на дружественной территории, где нападение на защищаемого ими ВИПа было невероятно. Кортеж остановился почти вплотную ко входу в ангар и выстроился вдоль его торца так, что бронемашины, направив башенки пулеметов в разные стороны, полностью прикрывали дверь с боков, в то время как «тахо» прикрывал ее с фронта.
– Пан председатель… – Руденко, козырнув резко, на американский манер, поприветствовал начальство.
– День добрый, Сэмэн. На базе все в порядке?
– Как всегда, сэр, – полковник знал, что Чалый обожает, когда к нему так обращаются. – Прошу внутрь.
– Извините, сэр, мы должны проверить помещение, – один из сопровождавших охранников, видя, что ВИП направился ко входу в ангар, с решительным видом шагнул вперед. – И сопровождать вас внутри.
– Отставить. Это спецназ СБУ. Я здесь среди своих, – остановил его движением руки председатель, который явно не хотел лишних свидетелей.