Неферт
Шрифт:
– Потому, что в твоем прекрасном и могущественном брате нет той силы, которая могла бы эту душу подчинить.
– В Нахте – нет силы?!
– Этой нет. Здесь он настолько слабее тебя, насколько ребенок слабее его в рукопашной схватке. Тебе трудно это понять, потому что в тебе есть эта сила. Так же трудно понять Нахту, что можно не управлять конями. А вот что случится с неумелым наездником, который попробует объездить норовистую лошадь?
– Она его сбросит и расшибет насмерть.
– Сразу?
– Может быть, сразу, может быть –
– В том-то и дело. Нахт и так слишком долго продержался на скаку. Пойми как следует: ты хочешь слиться с той его душой, которая не может бодрствовать слишком долго. Но пока ты с ним – ей не заснуть. Эта история могла кончиться очень плохо.
– Но послушай, Миура…
Неферт испуганно прижала руку к быстро-быстро забившемуся сердцу: в темной воде, над повторенным водой бортом лодки, возникло зыбкое отражение стройной рыжеволосой женщины, сидевшей очень прямо и неподвижно, со сложенными на коленях руками…
Лица невозможно было разглядеть.
Неферт вскинула глаза. На носу по-прежнему сидела кошка.
Отражение в воде исчезло.
– Теперь ты поняла, кто приходил к Нахту?
XV
Прибрежные заросли поредели и уплыли, крики потревоженных птиц сделались не такими громкими, и освобожденная вода стала голубой. Медленное течение подхватило соломенную лодку, на корме которой сидела девочка с короткими косичками и в белой льняной столе с перепачканным землей подолом, а на носу – черно-рыжая кошка.
– Я испугала тебя?
– Ничуточки! – сердце Неферт по-прежнему стучало. – Миура… это тебя любил Нахт.
– Теперь тебе ясно, почему я запрещала обо мне рассказывать? Что-то общее из моих разговоров с тобой и с ним… Случайная догадка… Если бы Нахт получил твердую уверенность в том, что я приходила не в бреду, – душа, с которой у него нет сил совладать, уже не могла бы уснуть.
– Если ему так опасно о тебе вспоминать, Миура, зачем ты тогда приходила к Нахту?
– Чтобы уязвить его болью.
– Я не понимаю тебя, – прошептала Неферт.
– Очень немногие из людей – живые.
– А какие же они? Мертвые?
– О, нет. Не живые и не мертвые, а просто – несуществующие.
– Как это?
– Да так. Даже убивать их не особое злодеяние. На земле живы только те, кто ощущает свое существование, те, в ком обитает дух жизни.
– А как вселяется дух жизни?
– Иногда – через боль. Но не всякая боль вызывает духа жизни. А Нахт к тому же был создан абсолютно защищенным от боли, которую способны причинить люди. Поэтому понадобилось волшебство.
– Но если он все равно почти об этом не помнит?
– Помнит всегда – только не знает об этом. Воспоминание спит, но дух жизни обитает в его глазах. Как-нибудь я научу тебя узнавать по глазам живых.
– Но Миура, – Неферт переплела пальцы рук. – Если нам невозможно быть вместе, зачем он полюбил меня, полюбил так сильно?!
– Вини в этом его бесстрашие.
– Миура, я так
– Ты выскользнешь из этой кожи.
– Но я не хочу из нее выскальзывать!
– Не спеши. Пора плыть к берегу. Когда я пришла, ты решила, что я явилась тебя утешать. Что же, пожалуй, теперь я могу кое-что сказать тебе и в утешение. Всего одну вещь, которую ты, впрочем, знаешь и так. Изо всех девочек Та-Кемета только с тобой могла заговорить волшебная кошка.
XVI
Шероховатые светло-желтые камни были нагреты солнцем. Неферт коснулась сандалией края колодца. Черный проем, в котором жили днем звезды, поманил жутковатым холодом – как в далекий день появления Нахта. На этот раз Неферт не испугалась – напротив, ей захотелось оказаться внизу – на плоском выступе под шатающимся камнем, – там, где она увидела звезды, когда появился Нахт.
«Так я и знал, что это маленькая змейка Неферт ползает тут по колодцам!»
Какой это был счастливый, самый счастливый в жизни день!
Камень скользнул под тонкой кожей сандалии. Неферт крепче вцепилась в стену.
«Я представляла тебя другим».
«А каким?»
«Очень гадким».
Кружок солнечного неба наверху уменьшился. Глаза привыкли к темноте.
– Ми-у-ра!! – имя кошки, подхваченное каменным горлом колодца, сорвалось с губ Неферт само собой: не Нахт, а только Миура могла прийти на помощь в такую минуту.
В колодце кто-то был.
Этот кто-то расположился на том самом выступе, до которого добиралась Неферт.
– Бегаешь по колодцам за своим распрекрасным братцем, а ему на тебя вовсе и наплевать.
Весь испуг Неферт мгновенно исчез. Эта, не слишком приятная, встреча была, несомненно, встречей с существом из плоти и крови. Вдобавок – неплохо знакомым.
– Инери? – изумленно спросила она.
XVII
– Ну я, и что из этого? – ответил Инери не слишком приветливо. – Залезла, так спускайся, я подвинусь.
– Но что ты здесь делаешь? – недоверчиво спросила Неферт, минуя шатающийся камень. – Ты смотришь на звезды?
– Нужны мне твои звезды, – Инери сердито фыркнул в темноте. – Еще чего!
– Тогда зачем ты сюда залез? – спросила Неферт уже враждебно.
– А тебя ждал, – четко и раздельно проговорил Инери.
– Вот еще глупости! Откуда ты мог знать, что я сюда залезу?
– А ты уже четвертый раз сюда лезешь – каждый день, – по-прежнему неприязненно ответил Инери где-то совсем рядом. – С тех пор, как твой героический братец укатил. И воображаешь, что если он тебя один раз вытащил из колодца, то ты тут и до второго раза досидишься. Что, не так?