Нефертити и Эхнатон
Шрифт:
Для Нефертити кончина дочери была, несомненно, непереносимым горем. Трудно сказать, появлялась ли царица после четырнадцатого года на официальных церемониях, или же ее место заняли дочери – Меритатон (старшая) и Анхесенпаатон.
В храме Нефертити, носившем название «сень», ее имя было заменено именем старшей дочери, которая, как кажется, заменила мать в культовой практике.
В двенадцатом году (или, быть может, в конце четырнадцатого) Нефертити переселилась во дворец в северном квартале города Солнца. По какой причине?
Многие исследователи выдвигали предположения по этому поводу, пытаясь приподнять
Согласно одной теории, Нефертити отдавала себе отчет в тех серьезных опасностях, которые угрожали Египту из-за ошибочной политики Эхнатона. Она – в той или иной мере – отвергла религию атонизма, чтобы спасти страну от гибели.
Царице будто бы удалось вступить в контакт со жрецами Амона, и они, беседуя с Нефертити, открыли ей глаза на вредоносный характер той практики, начало которой положил ее супруг. Вняв их предостережениям, Нефертити удалилась в северный дворец вместе с мальчиком Тутанхатоном, которому позднее суждено было править Египтом под именем Тутанхамона.
Царица, которой помогал в ее деле «отец бога» Эйе, готовила подростка Тутанхатона к тому, чтобы он захватил власть, отстранив от управления государством Эхнатона – больного и все более терявшегося перед потоком неприятных событий. С точки зрения Нефертити, это было единственным средством сохранить преемственность царской власти и в то же время обеспечить необходимый возврат к порядку.
Оплакивание умершей принцессы Макетатон. Фигурка женщины с младенцем на руках в верхнем ряду (над которой слуга держит опахало) заставила некоторых исследователей полагать, что вторая дочь Эхнатона и Нефертити умерла во время родов. Вторая справа фигура в верхнем ряду, судя по характерной одежде, изображает визиря. Рельеф из царской гробницы в эль-Амарне.
Видя, что здоровье царя-«еретика» ухудшается, Нефертити пыталась таким образом избежать яростной мести фиванского жречества, которая в скором будущем ожидала всех тех, кто помогал Эхнатону в его миссии. Только Нефертити, в силу своих личных качеств, могла навести мосты между «революцией» Эхнатона и консерватизмом приверженцев Фив.
Обстоятельства благоприятствовали осуществлению надежд царицы. Эхнатон умер, и она представила жрецам Амона в качестве кандидата на трон юного Тутанхатона, которого воспитала по своему разумению. Жрецы признали его, и молодой человек, став законным царем, и, приняв имя Тутанхамон, восстановил могущество Амона.
Эта история со многими перипетиями предполагает, что Нефертити пошла на своего рода предательство: забыла о долгих годах семейного счастья и отринула религию Атона.
Должны ли мы учитывать гипотезу Джона Р. Харриса и Джулии Сэмсон? По мнению этих двух исследователей (которое другие египтологи оспаривают), следует обратить внимание на следующее обстоятельство. Именем старшей принцессы было заменено не имя Нефертити, а имя второй супруги царя, Кийи. Эта деталь, как и некоторые другие, наводит на мысль, что соправителя Эхнатона по имени Сменхкара никогда не существовало. В действительности речь идет о втором имени самой Нефертити. Нефертити, которая с самого начала правления Эхнатона обладала очень широкими полномочиями, просто стала фараоном (после смерти своего супруга).
Все это, на наш взгляд, весьма малоубедительно.
Возможно и еще одно объяснение событий: разрыв отношений между супругами произошел не по инициативе Нефертити, но из-за поведения самого Эхнатона, который, будучи напуганным крахом своей «революционной» авантюры, решил пойти на сближение со жрецами Амона и договориться с ними.
Нефертити, верная ортодоксальному атонизму, могла прийти в ярость от такого оборота событий и покинуть своего супруга, чтобы жить в уединении и сохранить свою веру в Атона-Творца – веру, остававшуюся единственным смыслом ее жизни.
Чтобы начать переговоры, Эхнатон направил в Фивы своего соправителя Сменхкара. Встреча должна была проходить очень бурно. Жрецы Амона, в недавнем прошлом поруганные, вероятно, заставили посланца «еретика» принять все их условия и даже пойти на унижение.
Нефертити поняла, что ее место в сердце Эхнатона занял молодой соправитель Сменхкара. Любовь, которая прежде связывала царя и царицу и помогала последней переносить все жизненные испытания, теперь постепенно иссякала.
Узнав о решении своего супруга и жалких результатах дипломатической миссии его соправителя, Нефертити впала в такой неистовый гнев, что приказала убить Сменхкара. По мнению Пендлбери, одного из самых известных археологов, работавших в эль-Амарне, Нефертити умерла не ранее третьего года правления Тутанхатона, при котором исполняла роль регентши (абсолютно преданной культу Атона). Именно царица помешала юному фараону – которому в момент прихода к власти было около десяти лет – поддаться уговорам жрецов Амона и вернуться в Фивы. Таким образом, на самом деле «еретический» период в истории Египта закончился лишь со смертью царицы.
Если мы примем эту версию событий, то должны будем признать, что Эхнатон сам предал свои идеалы – из страха или по причине душевной низости. Царь не имел больше сил, необходимых для решения взятых на себя задач, – однако Нефертити не согласилась отречься от их общего дела. Взяв бразды правления в свои руки, она с необычайной энергией продолжала отстаивать атонизм, и отказывалась от каких бы то ни было уступок фиванскому жречеству.
Она правила страной и после смерти Эхнатона, соблюдая линию поведения, заданную амарнской революцией, – и оберегала чистоту новой веры вплоть до своего последнего дня. Она сделала даже больше: воспитала юного Тутанхатона и попыталась передать свою эстафету ему.
Такая реконструкция событий представляется нам совершенно фантастической, ибо она основана все на том же неправдоподобном постулате: о необходимости вести переговоры со жречеством Амона, якобы находившимся в оппозиции к режиму.
Правда, возможно, была куда более простой и трагичной. В четырнадцатом году (или чуть позже) царица Нефертити, глубоко потрясенная смертью одной или нескольких своих дочерей, скончалась в северном дворце Ахетатона, куда удалилась по причине своего нездоровья.
Смерть в Египте не была событием, которое требует непременной регистрации в государственном учреждении. Она воспринималась как трансформация одушевленного естества, как одна из многих метаморфоз. После кончины важного лица было принято совершать определенные ритуальные действия, продлевающие его личное бессмертие, – но не напоминать о нем непосредственным образом.
Вот почему после смерти царицы скульпторы эль-Амарны подкорректировали многие ее изображения, придав им сходство с ее дочерью Меритатон, которая стала теперь «первой дамой» страны.