Неформат

Мариэль_де

Йен все это время стоял напротив нее и внимательно слушал, ни на секунду не отводя глаз. Казалось, он был немного растерян или огорошен ее словами, словно и не ждал их. Ему все время казалось, что эта вредная девчонка, на вид такая вся самостоятельная и сильная, никогда не признает своих ошибок или хотя бы то, что она нуждается в нем, лишь из-за своего завышенного самолюбия. В любом случае, до тех пор, пока ее окончательно не прижмет. Теперь оставалось гадать — действительно ли ее прижало, или же она просто захотела в одночасье все высказать? В любом случае Йен чувствовал, как медленно на его душе теплеет, а недавние злость и обида

куда-то испаряются.

Джо чувствовала, как камень на душе, который покоился там достаточно долгое время, наконец ушел. Возможно, нужно было сделать это раньше. Рассказать всю правду и признать, что Йен и правду ей очень дорог. Просто во всем сознаться.

— Я ценю то, что ты сказала, — Галлагер чуть улыбнулся и почесал указательным пальцем висок, находясь в сбитом состоянии. — Но мне нужно время, чтоб принять это все. Как-то… блять, смириться с положением дел, — он раздраженно взмахнул рукой, словно признавая какую-то свою скрытую ошибку. — Но при одном условии.

— Каком? — Джо чуть напряглась, явно не ожидая такого поворота.

— Ты больше не будешь строить из себя всесильного Геракла без сердца.

Прозвучало это скорее иронично и в шутку, но Йен говорил серьезно, и Джо это поняла. Она кивнула и выдохнула.

— Больше не буду.

Внезапный вынос задней двери, которая находилась недалеко от кухни, заставил Джо подпрыгнуть на месте и уставиться на источник шума. Йен тут же отреагировал и, догадавшись, в чем дело, ринулся к парадной двери за секунду до того, как в гостиную зашли двое здоровых бугаев в военной форме. У Джо щелкнуло в голове, кто это и за кем. Она обратила внимание на Йена, когда его уже схватили около другой двери и, заломив руки за спину, выволокли из дома. Она тут же бросилась следом за ним, ловко проскочив между двумя военными и подбежала к тем, что засовывали Йена в машину.

— Куда вы его увозите?! — воскликнула она.

— Йен Галлагер совершил преступление и подлежит наказанию.

Ответ был коротким и ясным, не подлежащим спору.

Она так и осталась стоять на улице с раскрытым ртом, пока военные залезали в машину и уезжали, не в силах ничего предпринять. Обернувшись к дому, Джо заметила неподалеку от калитки блондинку лет двадцати семи. Она, судя по всему, любовалась зрелищем, пока Галлагера «брали тепленьким». Не то чтобы она была очень счастлива произошедшему, но по ее измученному бледному лицу становилось ясно, что именно этого девушка и ждала.

Джо осенило, и она едва слышно скрипнула зубами, сдерживаясь, чтоб не завыть.

— Сэмми.

========== Part fifteen. Fathers and daughters ==========

Джо еще минут пять стояла, наблюдая за тем, как блондинка уходит восвояси. Тем временем на девушку уже нападало приличное количество прохладных крупных снежинок, и она наконец поежилась, быстро побежав в дом. С горем пополам отыскав свой телефон, она тут же нашла знакомый номер и без всяких раздумий нажала кнопку вызова.

На другом конце ее явно не ожидали услышать.

— Джо? — послышался удивленный голос Липа. — Что-то случилось?

— Да. Йена з-забрали.

— Что, блять? Я же сказал… — парень начал закипать.

— Да они просто ворвались в дом с обеих дверей! Что мы могли сделать?

Лип шумно выдохнул и замолчал на некоторое время. Джо ждала, что он что-нибудь внезапно придумает. Лип ведь всегда находил выход из самых трудных ситуаций, и здесь найдет.

— Ладно, —

наконец заговорил парень, — я скажу Фионе, и мы съездим в местную тюрьму, когда сможем. У него биполярка, посадить надолго они его не могут.

— Я с вами.

— Незачем. Я позвоню тебе или приду, когда что-нибудь узнаю.

— Но ведь…

— Эй, там и без тебя будет много шумихи! Не обязательно тебе, бля, всегда быть в гуще событий.

Джо вздохнула и смиренно кивнула пустоте.

— Хорошо.

Как только в трубке послышались гудки, оповещающие о том, что Лип сбросил звонок, в дверь кто-то позвонил. Райли удивилась: Джон должен быть на смене еще как минимум часа два, да и звонить в дверь бы он не стал. Она медленно подошла к двери и заглянула в глазок. Сердце застучало быстрее и упало в пятки. Она нервно отшатнулась, не веря своим глазам. Звонок в дверь настойчиво повторился. До сознания наконец дошло, что на пороге дома по ту сторону двери стоял никто иной, как ее биологический отец — Майкл. Тот самый, что бросил ее и Айлу семь лет назад. Постаревший, чуть изменившийся в лице с тех пор, но это был он. Хотелось бы сейчас открыть ему дверь, сказать, что и без него все хорошо. Но она была не готова увидеться с ним. Если откроет, то точно не сможет выдавить из себя и слова, начнет рыдать и, что еще хуже, может броситься к нему в объятия. Этого нельзя допустить. А если не откроет, то потом будет жалеть всю жизнь о том, что так и не сказала ему все, что о нем думает. Джозефина начинала нервничать, разминая пальцы и смахивая с глаз слезы. Звонок раздался в третий раз и прозвучал дольше и настойчивее. Джо тут же дернула ручку двери на себя, впуская холодный воздух в дом и встречая его мокрым лицом. Мужчина уже разворачивался, чтобы уйти, когда дверь внезапно распахнулась. Он обернулся и, увидев дочь, нелепо улыбнулся, виновато глядя на нее.

— Привет, Финни, — сказал он. Джо передернуло. Так отец называл ее в детстве, пока еще нянькался с ней и не собирался никуда уходить.

В миг стало так погано, и она пожалела о том, что открыла эту злосчастную дверь. Он не имел права затрагивать то время, когда она еще не злилась на него. То время, когда она его любила. Майкл протянул к ней руки, чтоб обнять, но девушка чуть отшатнулась.

— Зачем ты приехал? — растерянно спросила она.

— Может, впустишь отца в дом, и мы поговорим обо всем?

— Мой отец сейчас на работе и вернется через два часа, — твердо произнесла Джо, глядя в глаза мужчины. Тот помялся и согласно кивнул, видимо, растерявшись.

— Понимаю, ты злишься, что я тогда ушел от вас. Но так надо было.

— Тебе надо было, — поправила Джо, начиная злиться. — Ты в курсе, каково нам было? Мама неделями плакала в подушку и ходила сама не своя. А где был ты? Мне было десять, блин!

Майкл согласно кивал и не отрицал того, что говорила Джо. Он строил виноватые, полные боли и горечи, глаза.

— Прости меня, — умоляюще произнес он, — прости! Ты ведь помнишь, как мы ссорились с Айлой, я не мог более находиться там. Я ушел от нее, не от тебя.

— Но ты не общался со мной эти семь лет!

— Она запрещала мне это делать.

Джо всплеснула руками. Ну конечно. Словно было кому-то раньше дело до заблудившегося отца, от которого не было ни слуха, ни духа как минимум года два. После этого он пытался вернуть Айлу, а вот о встречах с Джо и разговора не было. Отец был знатным сукиным сыном.