Нефрит

Синякова Елена

Ияне знала, чего хочу больше: тихонечко сползти с него и завести разговор про погоду и природу…или сесть как раз туда, где все призывно торчало прямо за моей спиной, да еще и пошоркаться для пущей убедительности своих весьма прозрачных намерений, особенно, когда Рит скромно кашлянул, что выглядело весьма забавно, учитывая, что его глаза горели и буквально раздевали, да и тело в целом явно не сильно-то чувствовало себя виноватым в этой нескромной ситуации:

— …Я должен кое-что сказать тебе, Кудряшка.

— Подожди! Сначала я!

Даже если далее последовало

бы предложение лапы и мохнатого сердца, я должна была воплотить свой план хотя бы частично, даже если он — продуманный до мелочей, выверенный и нафантазированный до состояния маниакального желания — пошел прахом с того самого момента, как я моя нога ступила на эту ледяную землю, с населяющими ее огромными сексуальными маньяками!

Хотя бы что-то я должна была сделать из желаемого, при чем, просто незамедлительно, когда от всей души залепила Риту пощечину с такой силой. что едва не ахнула от боли, которая обожгла мою руку.

В этот удар я вложила всю свою боль, беспомощность и растерянность, в которых утопала на протяжении целого чертова месяца. прилежно ожидая новостей от этого сексуального засранца, который оказался плюшевым огромным медведем, а теперь мягко рассмеялся, закидывая руку за голову и вытягиваясь подо мной в совершенно расслабленной позе, словно был сытой пантерой. Пардон!

Медведем!

Винни Пух мать его!

— Полегчало? — промурлыкал Рит непривычно низко и так раскатисто, что вибрация в его груди отдалась даже в моем теле, при чем, начиная с бедер, пока я сидела на нем, отчего легче мне никак не стало. а его глаза полыхнули снова, даже если Рит прикрыл их пеленой ресниц, глядя томно и горячо.

— Да, определенно. Мечтала сделать это целый месяц!

Он лишь рассмеялся легко и как-то по особенному соблазнительно, отчего горячо стало теперь не только на щеках, но и по всему телу, когда он проговорил в своей мурлыкающей манере, глядя так пронзительно и лукаво, что стало даже не по себе:

— Первое и главное, что ты должна знать о таких, как я — мы чувствуем эмоции…

Слова дошли до мозга не сразу, и совершенно этому не способствовал обнаженный и до рези в глазах прекрасный мужчина, чей взгляд пробирал просто до самых костей, опаляя и ввергая в жар.

Я проговорила эту фразу про себя с десяток раз, чтобы понять ее.

Чувствуем эмоции…

Но как бы не повторяла, а мозг работать отказывался. протестуя и уплывая куда-то совершенно не в те дебри, в которые я погружалась с каждой секундой все сильнее, особенно когда Рит приподнял меня на себе, усаживая удобнее и притягивая горячими большими ладонями ближе к линии груди, такой широкой и мощной, что нестерпимо хотелось ее пощупать.

Рит прилежно молчал. словно давая мне возможность самой разобраться в услышанном, чуть улыбнувшись. когда я наконец выдохнула, чуть нахмурившись и понимая, что я не справлюсь с этой историей самостоятельно:

— …И ЧТО это значит?

— Значит, что я знаю наверняка, что ты чувствуешь каждую секунду, находясь рядом со мной. Когда ты злишься, боишься, радуешься, огорчаешься…и когда ты возбуждена.

С

каждым сказанным Ритом словом мои глаза распахивались все сильнее и сильнее, едва на вывалившись на последней фразе, которая была сказана особо низко и хрипло, отчего кровь сначала отхлынула от моего лица, а потом бухнула снова с такой силой, что на мне должна была покраснеть от смущения даже шапка!

И кчерту, что она была черная!

— Ты это все чувствуешь, когда ты мишка? Не всегда ведь?….

Рит мог и не отвечать. Все становилось ясным по его улыьбочке и тому, как еще раз полыхнули довольно сверкающе глазки, словно он только что безбожно вылакал целую бочку меда!

— Нет, я чувствую это постоянно.

ЗА-СА-ДА!

Полная!

Просто наиполнейшая!!!

— Кстати, ложь мы чувствуем особенно остро…

Словно было мало того, что он мишка, так тут еще такие интимные подробности его медвежьей натуры, от которой хотелось взвыть даже мне, особенно, когда в мыслях пронеслись все те события, когда Рит мог знать наверняка, ЧТО я чувствовала…ну теперь-то было делом техники додуматься, что эти его сладкие и мурчащие, а иногда даже слегка угрожающие: «Лжееееееешь» были не просто способом соблазнения, а самой настоящей истинной.

— …звучит, как предупреждение, — пробормотала я. вспомнив теперь сексуального маньяка номер один, который, помнится, поинтересовался в первую очередь, не учил ли меня Рит говорить только правду, отчего по телу пронеслась дрожь. — …ия так понимаю, что ты не один такой?

Даже этот вопрос уже был риторический!

И без ответа было очевидно, что есть определенный тип мужчин, которые очень отличаются от простых, обычных и не медведеобразных…хотя бы своими запредельными газаритами.

Тот мужчина, который встретил меня и представился главой города.

Маньяк номер один с орешками и спиртом.

Те двое, которые были первыми голыми мужчинами на снегу в этот день.

…и вся семья Рита, которую я успела увидеть в городе.

— А где остальные?

Рит выдохнул тяжело и как-то даже уставшее, зашевелившись подо мной, чтобы сначала осторожно пересадить меня на снег, как всегда совершенно не напрягаясь, а затем встать самому, не смущаясь своей наготы и снова даже не пытаясь замерзнуть!

— Идем домой, Кудряшка.

Без труда облачившись в свою странную и еще такую непривычную одежду, Рит просто поднял меня на руки, двинувшись вперед и рассекая снег, что доходил мне до бедра, словно был мощным ледоколом, не иначе.

Я же млела и таяла, подобно сосульке у огня оттого, что наконец-то он был рядом, там близко и так сладко…га еще продолжал быть возбужденным, что не могла скрыть никакая одежда.

И вообще, учитывая, что я восседала на согнутой руке Рита с этого ракурса его выпирающая и внушительная «деталь» была так очевидна видна, что я запросто могла заработать себе косоглазие на оба глаза сразу, ибо никак не могла заставить себя оторвать свой взгляд именно от этой части тела, задыхаясь от непередаваемого восторга, что это все стояло и напрягалось НА МЕНЯ!