Нефтяные магнаты: кто делает мировую политику
Шрифт:
Нефти больше, чем у «стран оси»
Американец смакует свой триумф: отныне он обладает нефтяными резервами, превосходящими запасы «стран оси» (Германия, Италия, Япония) во время Второй мировой войны. Курс акций «Оксидентал петролеум» напоминает траекторию полета кометы — от 90 центов до 100 долларов. Растерянность «семи сестер» перед лицом этого удара удается передать очень живо американскому послу в Триполи, который в своем раздражении прибегает к изящному эвфемизму: «Я полагаю, не было бы большим преувеличением сказать, что вторжение «Оксидентал» на ливийскую сцену не было тепло принято всеми остальными компаниями».
Шестидневная
Хаммер занят строительством нефтепровода длиной в 170 километров, проходящего через пустыню и способного ежедневно перекачивать 1 миллион баррелей из его скважин в ливийские порты. Проект такого размаха обычно требует более трех лет труда. Он будет закончен через одиннадцать месяцев.
С этих пор ось соотношения экономических сил проходит через Средний Восток, и какая-нибудь одна достаточно властная рука может изменить их баланс. «Эта рука, — гласит донесение Пентагона, переданное в 1968 году президенту Линдону Джонсону, — принадлежит Арманду Хаммеру».
Каддафи устраивает свой государственный переворот ночью 1 сентября 1969 года. В действительности власть Идриса в буквальном смысле исчезает. Ливию называют «страной пальм и сальных ладоней» из-за размаха коррупции, царящей среди окружения престарелого короля. Молодой капитан приказывает американцам немедленно эвакуировать их военно-воздушные базы в Уилусе.
Вашингтон объявляет состояние боевой готовности, и Шестой флот отправляется к берегам Ливии, но времена переменились. Ниспровержение, как в случае с Моссаддыком в Иране, или высадка морского десанта, как в Ливане в 1958 году, стали невозможны. Администрация Никсона решает уступить, надеясь, что сдача базы Уилуса поможет спасти нефть. Расчет неверен: Каддафи настроен объявить немедленную национализацию всех нефтяных компаний, находящихся на ливийской земле. В ходе встречи, которая происходила в казарме, где он живет и работает, «вождь революции» рассказал мне, как его правая рука Абдессалам Джаллуд помог ему установить его стратегию: «Если мы нападем на все компании сразу, это будет провал, — сказал он мне. — У них есть средства обходиться без ливийской нефти в течение долгих месяцев. И национализация ничего нам не даст — у нас останутся на руках пустые сооружения и бесполезные скважины, в то время как все, что нам нужно, это их деньги. Выберем одну компанию, заставим ее подписать новый контракт, поднимем цены на баррель центов на 50, и это будет победа. Все остальные сделают то же самое».
Тиски сжимаются
С полуприкрытыми глазами, одетый в синюю джелабу, Каддафи сидит за своим письменным столом в комнате с побеленными стенами. Он говорит: «События, которые произвели на меня самое сильное впечатление, были алжирская революция и французско-британская агрессия против Египта в 1956 году. Но, помимо этого, я принадлежу к поколению, у которого открылись глаза на политику благодаря Насеру. Он объяснил, что нефть — это оружие, которое арабский мир должен использовать против Запада».
Каддафи решает национализировать «Оксидентал петролеум»
Хаммер объясняет Кену Джеймисону, что, поскольку у него нет другого источника нефти, он не может сопротивляться давлению со стороны Ливии. Не может ли «Эксон» помочь ему? Джеймисон предлагает ему нефть, но по нормальному курсу. Хаммер хочет получить ее по себестоимости. «Эксон» отказывается, и президент «Оксидентал петролеум», уверенный в том, что не сможет рассчитывать ни на чью поддержку, решает действовать теперь в одиночку.
Нефтяная индустрия совершает роковую ошибку
Нефтяной индустрии требуется несколько недель, чтобы понять, что, оставив президента «Оксидентал» в таком положении, она совершила роковую ошибку. Хаммер пробует много способов. Безжалостный в делах, он из тщеславия хочет излить душу перед собеседником, которого он считает — и напрасно — способным создать ему легенду. И он описывает мне те свои попытки.
После его неудачи в «Эксоне» он обедает на техасском ранчо бывшего президента Линдона Джонсона в компании Джеймса Макдоннела, основателя и президента авиакомпании «Макдоннел-Дуглас».
— В конце обеда, — рассказывает Хаммер, — он поделился со мной: «У меня есть хороший шанс продать партию самолетов в Иран, но иранцы хотят заплатить мне нефтью, и я не знаю, что мне делать». Я предложил ему ее продать. Через четыре дня я встречусь в Тегеране с шахом, который приобрел эту нефть у западных компаний, работающих на его земле. Он согласился, чтобы «Оксидентал» взялась ее продать и чтобы я переуступил ему большую часть прибыли, и тогда он сможет приобрести самолеты-истребители Ф-16. Через месяц, в середине июля, я полетел в Афины, где в самой строжайшей тайне должен был быть подписан договор. Но иранские чиновники так и не появились.
Тогда Хаммер решил прибегнуть к последнему способу: к переговорам с ливийцами, знающими, что у него не осталось на руках ни одного козыря. Его управляющий в Триполи Джордж Уильямсон на основании сведений, полученных по каналам ЦРУ, информировал его, что руководители в преддверии празднования первой годовщины их прихода к власти решили изгнать из страны «Оксидентал».
«Девизом всей моей жизни, — сказал мне Хаммер, — могут быть простые слова: ничего не должно случиться такого, чего бы я не предвидел или не желал. Плохо, когда командира берут врасплох».