Нефтяные магнаты: кто делает мировую политику
Шрифт:
Отчаянные и, быть может, запоздалые поиски источника энергии заставляют Китай все более и более интересоваться регионом, который с западной стороны для него является стратегической глубинкой, его естественным продолжением, — Центральной Азией. Полет на самолете компании «Узбекистан эйрлайнз» два раза в неделю является единственной связующей нитью между Пекином и Ташкентом, между Срединной империей и «Серединой империй», как назвали свою замечательную книгу Мишель Жан и Рене Каньят. Небо совершенно безоблачно, а девятью тысячами метров ниже простирается великолепный пейзаж. Через час после взлета можно увидеть еще более интересные вещи: мы над пустыней Гоби с бесконечными песками и каменными изломами, и внезапно на границе пустыни возникают ледяные горы, отроги Гималаев. Ледники отражают солнечный свет, а песчаные дюны померкли в этом сиянии, и их уже не видно. Нет
Спустя четыре месяца после этого путешествия я читаю и узнаю, что Китай в своем росте пришел к новым измерениям. Показатели 2005 года передвинули Китай с седьмого на четвертое место в мировой экономике после США, Японии и Германии и перед Великобританией и Францией, но при этом еще более увеличивается внутреннее напряжение страны, энергетическое и политическое.
13. Срединная империя
Первая сенсация: убийственная жара при выходе из самолета в этом августе 2005 года. Первое впечатление: всеобщее оцепенение, замедленный ритм по сравнению с бурной жизнью Пекина. Наконец, первая констатация факта: Ташкент похож на большую потемкинскую деревню. Узбекистан стал независимым государством в 1991 году, но, когда я покидал аэропорт и проезжал по городу, у меня возникло чувство, будто время остановилось. Убранство города все еще остается советским, это убранство советской республики, далекой и запущенной. Пустынные улицы обсажены распустившимися деревьями, вдоль улиц тянутся дешевые многоквартирные дома, безобразные на вид, выкрашенные розовой облупившейся краской. По улицам едут несколько стареньких машин «Лада», проскакивают грузовики в густых клубах черного дыма, тянутся покосившиеся автобусы с разбитыми стеклами.
В течение десятилетий, при разделении труда, установленном Советами, страна производила хлопок, а также породила мафию, тесно связанную с высшими сферами коммунистической власти. Коммунистический режим также привел к одной из самых крупных экологических катастроф — усыханию Аральского моря, по величине равного Португалии. Море отступило на многие километры от рыбачьих поселков. Дорога, ведущая из Хивы, великолепного города на Великом шелковом пути, в Бухару, вдоль Аральского моря, теперь недоступна для журналистов — их туда не пускают. Можно видеть только обширные пространства земли и песка, которые ведут в середину пустыни. Единственная примета человеческого присутствия: полицейские, которые останавливают редкие машины с целью рэкета. Эта страна вне времени стала в середине 1990-х годов для западных стран настоящим нефтяным миражом, иллюстрацией к их слепоте. Жители западных стран верили, что в этой земле скрываются крупные залежи нефти и газа. Советы разрабатывали здесь много месторождений, но плохое качество их оборудования и неудачные бурения вызывали колоссальные потери. Затем сюда пришли западные компании и ушли. Узбекистан никогда не станет новым нефтяным Эльдорадо.
Страна страха
В залах «Ташкент-палас», гостиницы с устаревшим декором, где один пианист и скрипач играют «Песню Лары», мой собеседник тихо говорит мне: «Это полицейское государство, как во времена Советского Союза. Сообщения перехватываются, разговоры прослушиваются». Этот европеец живет здесь уже два года, он работает на одну западную фирму и является очень тонким знатоком Средней Азии. «Нефть стала разочарованием для западных фирм, но она также стала разочарованием для режима, который мечтал о нефтяной манне». Единственные две концессии принадлежат двум российским компаниям — «Юкосу» (чей основатель был арестован, осужден и отправлен в Сибирь Владимиром Путиным) и «Газпрому». Мой собеседник объясняет мне, что один генерал из бывшего КГБ, ставший ответственным за службу безопасности, руководит узбекской нефтяной компанией.
Из осторожности мой собеседник решает продолжить разговор в его автомобиле, совершая прогулку по городу. Мы говорим об Исламе Каримове, президенте страны, бывшем партийном руководителе во времена Советского Союза. После получения Узбекистаном независимости он перекрестился в «Тамерлана нашего времени»,
Каримов, угрюмый и обеспокоенный, ищет сближения с Москвой… и с Пекином.
«Эта страна — страна страха, — говорит мой собеседник, — страха власти перед народом, народа перед режимом. Жители страны никогда не были такими бедными, обездоленными. Власть действует здесь очень просто: все находится в руках президента, его семьи и членов его клана». Он вспоминает случай с дочерью Каримова, богатейшей женщиной, контролирующей множество дел и национальное телевидение. «Она вышла замуж за афганца узбекского происхождения, убежавшего в Соединенные Штаты. Он представлял компанию «Кока-кола». Сразу же после свадьбы в стране открылся крупный завод. Они быстро развелись, и назавтра же завод перестал давать продукцию».
Обед на окраине Ташкента в киргизском ресторане. Во дворе бывшего склада стоят две большие белые юрты, под их монгольскими шатрами помещается дюжина столов. Человек, сидящий напротив меня, узбек тридцати восьми лет, занимает важный пост в нефтяном министерстве. Он долго колебался, прежде чем согласился на эту встречу, и мы увиделись благодаря помощи одного общего друга.
— Тайная полиция вездесуща и в недрах самого министерства. Нам известны размеры комиссионных, переданных нефтяными компаниями не только нашему министру, но также и семье президента и его близким. Западные компании разочаровались в нашем нефтяном потенциале, но Россия и Китай ворвались сюда силой. «ЮКОС» и «Газпром», два российских объединения, соперничают с «Китайской национальной нефтяной компанией», первой по величине в Китае. Пекин к тому же сделал очень сильный намек Каримову, нанеся ему официальный визит через несколько дней после резни в Андижане.
Мой собеседник говорит почти шепотом, но я прерываю его, пораженный его словом «резня».
— У вас нет никаких сомнений?
— Никаких. Каримова и его клан бесит то, как это восприняли за границей. Здесь принято все улаживать втихаря. Говорилось ли в вашей прессе о крестьянах, блокирующих наши дороги в знак протеста против ужасающих условий их жизни, о крестьянских восстаниях (он говорит на превосходном французском, который выучил в Москве, и использует точный термин «жакерия»), которые становятся все более многочисленными в нашей стране и которые подавляются с чрезвычайной жестокостью при помощи армии и полиции?
Он вопросительно смотрит на меня.
— Никогда. Он вскидывает голову, удовлетворенный моим ответом.
— Куда вы затем отправляетесь?
— В Казахстан, затем в Азербайджан и в Грузию.
— Новый нефтяной путь, прежний Великий шелковый. — Он понимающе улыбается. — Вы уже знаете, что из Пекина сюда можно прилететь только два раза в неделю. Из Ташкента в Баку самолеты вылетают с той же частотой. Будто соседи смотрят на мою страну свысока и с пренебрежением. Мне иногда кажется, что в мировой истории мы играем роль краткого нефтяного вводного предложения.
Диктаторская и семейная власть
Покинуть Узбекистан, страну, со всех сторон окруженную другими странами, и пересечь границу с соседним Казахстаном означает вновь встретиться с тем же самым типом власти, но в этом случае незакомплексованной. Каримов является всего лишь бледной копией своего коллеги из Казахстана Нурсултана Назарбаева. Этот бывший первый секретарь Коммунистической партии Казахстана стал президентом своей страны, территория которой превышает территорию Франции в пять раз, — после получения ею независимости в 1991 году. Назарбаев фальсифицировал свои выборы без зазрения совести. В ноябре 2005 года он был переизбран 90 % голосов и стал главой страны, являющейся чистым порождением советской эпохи, где 50 % казахов проживают рядом с таким же количеством русских. Его власть диктаторская и семейная. Его старшая дочь контролирует три телевизионных канала и держит под замком информацию при помощи своего супруга, заместителя министра, иностранных дел и бывшего начальника из КГБ. Вторая дочь наложила руку на сектор недвижимости и предметы роскоши, а их младшая сестра Ариана замужем за важным дельцом из нефтяной отрасли.