Нефункциональный тест
Шрифт:
Они направились вниз по лестнице и вышли из больших стеклянных дверей туда, где, как они предполагали, разместилась семья, и обнаружили, что находятся на другом конце дома.
— Ух ты, этот дом действительно большой, — проговорила она.
Камрин направилась к столам, когда Трой схватил её за руку. Она посмотрела на него в замешательстве. Его белокурые волосы на горячем засушливом солнце выглядели на несколько тонов светлее, а в его карих глазах показались маленькие золотистые крапинки, которых она не замечала раньше. Она
— Что случилось? — спросила она, беспокоясь, что жара или высота возымели на него своё действие. Когда они впервые вышли из автомобиля, она заметила, как сильно разрежен здесь воздух. Возможно, он ещё не приспособился.
— У меня появилась идея, но она тебе не понравится.
— Тогда мой ответ — нет.
— Но ты же ещё не выслушала какая.
— А мне и не нужно. Если ты считаешь, что это плохая идея…
— Я не говорил, что это плохая идея. Я сказал, что она тебе не понравится.
Она скрестила руки на груди.
— Без разницы.
Он выглядел невесёлым.
— Все сидят там, на той стороне двора. Мы можем их видеть, значит, и они могут видеть нас. Нам нужна публичная демонстрация.
Ей не понравилось, как это прозвучало. Но прежде чем она смогла всё осознать, он рукой обхватил её за талию и привлёк к себе. Твёрдая грудь. Стена из твёрдой груди. Теперь ей не хватало воздуха.
— Веди себя так, словно мы делали это раньше, — прошептал он.
— Делали что?
— Целовались, Кэм. Веди себя так, словно ты целовала меня раньше.
— И как я должна это сделать…?
Слова застряли у неё в горле, когда его рот накрыл её. Сначала она застыла, растерянная, но, когда их носы соприкоснулись, он склонил голову, и её глаза закрылись. Она ухватилась за его руки для равновесия. Мускулистые крепкие руки, которые напряглись под её пальцами. Она помнила, как они выглядели прошлой ночью, но на ощупь они оказались гораздо лучше.
Трой владел невероятным, потрясающим мастерством. Она знала, что он таким будет. Боже всевышний, всегда был. Камрин, однако, не думала, что была способна так же страстно ответить. Острая, удовлетворительная дрожь сотрясла её центр. Её губы приоткрылись, и он скользнул своим языком по её языку. Один раз. Второй. Поцелуй углубился, его руки скользнули вверх, обхватив её щеки, и она прижалась к нему всем телом. Кэм перестала ощущать всё, что было ниже шеи.
Трой. Трой Лански целовал её. При свидетелях. Потому что он делал вид, что он её…
Он отстранился, руки по-прежнему обхватывали её щеки, и уставился на неё.
— Что, чёрт возьми, это было? — прошептал он огрубевшим голосом.
Она думала, что это был поцелуй. И чертовски хороший. У неё, возможно, не было его опыта или его умения, но она не была настолько глупой, чтобы не распознать, когда её только что поцеловали. Должным образом.
Трой заскрежетал зубами, когда его рот сжался в тонкую линию. Он опустил руки и отступил назад. Кэм никогда не верила в самовозгорание, но ей-богу, она взорвётся прямо сейчас от смущения, если он над ней посмеялся. Она не красавица, как другие
— Ты не рыба, — выдавил он.
Последнее оскорбление Максвелла из уст Троя отрезвило её. За исключением, он сказал…?
Повернувшись, он пошёл прочь, затем, должно быть, вспомнил, что они вышли вместе, ибо вернулся, схватил её за руку и потянул к ожидающим их за столиками.
— Было похоже на тот ещё поцелуй между тобой и Троем, — проговорила Хизер, снимая шорты и складывая их на скамейке в раздевалке.
Камрин проигнорировала заявление и осторожно сняла с вешалки свадебное платье Хизер. Она расстегнула молнию сзади и присела на корточки, чтобы Хизер могла в него шагнуть.
— Ты ничего не собираешься сказать? — спросила Хизер.
— Собираюсь. Надень платье до того, как оно помнётся.
Вздохнув, Хизер сделала как просили. Камрин помогла натянуть наряд, пока он не сел как надо, затем развернула сестру к зеркалу, чтобы застегнуть молнию.
— Я серьёзно, было не похоже, что вы двое тогда притворялись.
Так же, как и не чувствовалось, но Камрин жила в реальности.
— Конечно же, это было притворство. Мы знали, что вы все наблюдали. Это ничего не значило.
Ничего, кроме чертовски горячего поцелуя, от которого её все ещё трясло. Трой со своими идеями мог бы с разбега прыгнуть с очень крутого…
— Ну же. Он хотя бы был хорош, верно?
— Застегнула. Развернись. Давай посмотрим.
Хизер повернулась к зеркалу и пискнула, что, как знала Камрин, всегда предшествовало слезам её сестры.
— Оно великолепное. Ты так не считаешь?
Хизер могла носить пыльные тряпки и выглядеть великолепно, но она была права. Она будет прекрасной невестой. Белое без бретелек платье струилось к полу в элегантном лаконичном стиле, обхватывая её грудь и талию. Вплетённые в атласный шлейф крошечные лавандовые жемчужины были подобранны под цвет платьев подружек невесты.
— Оно прекрасно. Так же, как и ты. — Хизер расчувствовалась, так что Кэм быстро вытащила из сумочки салфетку. — Не залей платье.
Эмили просунула голову в дверь раздевалки и оценила ситуацию.
— Почему ты плачешь, тётя Хизер? Оно, конечно, не такое красивое, как моё платье, но не такое уж и уродское.
Камрин подняла её на руки и открыла дверь.
— Это слезы счастья, зайка.
— Если она счастлива, то почему плачет?
— Не знаю. Если выяснишь, дай мне знать, ладно?
Они вышли, и мама начала плакать, что вызвало цепную реакцию у матери Джастина, Бернис, и дошла прямо до Анны, пока не остановилась на Нане, которая ухмыльнулась с сухими глазами.
— Они тоже плачут от счастья? — прошептала Эмили, как если бы её безумно напугала демонстрация женских слез.
— Да.
Служащая магазина придерживала шлейф, чтобы Хизер могла взойти на постамент перед трёхсторонним зеркалом.
— Думаю, оно хорошо сидит. Длина в порядке. Как чувствуется в талии?