Негоциант 2. Марланский "Квест"

Жеребьев Владислав Юрьевич

– Я понимаю, что присутствие в системе чужих ни к чему хорошему привести не может. – Охотно согласился я. Однако я решительно не понимаю, как мы тут можем помочь. Даже если бы мы были способны поднять Ястреб на орбиту, то спешу заметить, что мы находимся на борту спасательного челнока, а не боевого судна. Наша артиллерия только по земным да марлановским меркам может представлять опасность, а на деле почти наверняка использовалась для истребления особо докучливых метеоритов. А у врага броня, почти наверняка серьезное вооружение, и как финал, наплевательское отношение к чужой жизни.

– Слова. – Ликовал Амир, поглядывая на меня так, будто уже давно решил эту непосильную моему уму задачу. – Сплошная демагогия. А ты знаешь Сергей, что раньше ястреб был судном ближней разведки, и оснащен турелью для запуска боеголовок воздух-воздух, управляемых с центрального пульта. Данная технология нашими далекими потомками

была названа пульсационный дистабилизатор. Ракета, управляемая с корабля, подходила вплотную к корпусу вражеского судна и детонировала, разрушая обшивку до основания. С суда класса постарше она не справлялась. Зато с маленькими разведывательными кораблями вела себя по всем законам жанра. Нам достаточно погрузить одну такую колотушку на турель и активировать управление. Кстати, один пульсационный стабилизатор имеется у нас на складе. Я проверял.

– Чудно. – Моя очередь грустно улыбнуться наконец настала, и я не преминул воспользоваться случаем. – Однако, мой дорогой Амир, ты очевидно забыл, что своим появлением мы к чертям вырубили систему, захлопнули врата и даже отключили боевые станции на орбите планеты? Не хватает пустячка, самой малости, идентификатора, которого у меня нет. ДНК есть, рожа моя есть, желание есть, а вот с имобилайзером напряженка.

– С чем?

– Не бери в голову.

– Да пес с ним, с этим, как ты сказал, има… имо. Тьфу, напасть. Я же говорю нашел!

– Что?

– Слушай. – Амир, сияя как новенький пятак, взял из пачки листов первую страницу. – Согласно уложению корабельного устава, статье двенадцатой, формы безопасности четыре, командир корабля, вступая на борт, обязан пройти идентификацию по ДНК-коду, информация о котором заведомо внесена в реестр легитимных командиров космосудов. Регулирующий орган в этом вопросе есть адмиралтейство.

– Это я и так знаю.

– Не перебивай, слушай дальше. После прохождения основной идентификации, командир судна обязан пройти дополнительное опознание по прямой связи адмиралтейство-мостик, а сама информация должна быть записана в мастер-жетон. Данный мастер-жетон является собственностью космофлота и имеется в двух экземплярах. Первый экземпляр находиться при командире корабля и является непосредственным атрибутом власти, а также вторичной идентификации по требованию системы безопасности корабля. Второй же…

– Есть и второй? – Известие о том, что существует и второй жетон, меня безмерно взволновало. Даже ладони вспотели.

– Есть, - Амир улыбнулся, сверкнув свои безупречным оскалом, что на Марлане был большая редкость. – Это своего рода защита. Выдается старшему помощнику или любому другому офицеру, если командир судна не способен выполнять свои прямые обязанности. Когда Ястреб садился на планету, капитан судна был в полном здравии, однако что-то пошло не так. Толи пробы атмосферы брались в спешке, толи произошла еще какая накладка, но челнок вошел в атмосферу неправильно и слишком большая поверхность корпуса, вкупе с плотностью озонного слоя должна была спалить корабль со всеми его обитателями ко всем чертям. Был и на этот случай протокол, и дабы сохранить жизнь экипажа, электроника отстрелила три наименее важных отсека. Мы даже знаем где они упали.

– Великолепно. – В припадке благодарность я аки тюлень, забил в ладоши. – Прекрасно. Осталось только приехать к отсеку, вскрыть его и забрать брелок.

– Если бы не несколько сдерживающих факторов. – Глаза Баруса вдруг стали печальны. – Первый из них, это Подольских и Суздальский, чьи сорвиголовы готовы в любой момент кинуться на корабль. Сдерживает их только здравый смысл их хозяев.

– Допустим я смогу договориться.

– Это хорошо. – Кивнул мой собеседник. – Оба они люди здравые и наживу чуют за версту, к тому же сидеть на пути Марева никому не охота и, наверное, наши земляки уже уяснили для себя если не природу, то действие этого явления. О нем я позже тебе расскажу, так как в архивах Ястреба было упоминания и о нем, и таящихся внутри так называемых «Джинах».

Следующее препятствие для нас — это сами контейнеры, которые разбросало на многие десятки, а то и сотни километров. Один из них приземлился где-то на восточной окраине королевства, в густых лесах, и добраться до него для нас самый верный вариант. Достаточно лишь спешным маршем пересечь пустынное приграничье и центральный черноземный район, а затем выбраться к горной гряде и спустившись по склону ныне действующего вулкана Артонса, попасть на место крушения. Хорошим конным ходом, заменяя лошадей на каждой станции, это в среднем неделя.

– Замечательно. – Я радостно потер ладони. – Уже через неделю мы сможем запустить Ястреб и поднять его в воздух. Я думаю программы автопилота тут найдутся.

– Не запустим, - Амир отмахнулся от

моих слов, как от надоедливой мухи. – Ибо процент того, что брелок именно в этом отсеке, крайне мал. Информация о приземлении блоков у нас имеется, и я даже успел выцепить координаты, однако не все так просто как кажется. Года катастрофа была неминуема, повторюсь, находчивый электронный мозг пустил в расход те отсеки, которые в тот момент находились в низком приоритете и за жизнеобеспечение людей не отвечали. Первым был отсек бортовой документации, или архив, с годовым запасом бортовых журналов и средствами опознавания экипажа, или наш пациент, вторым отстрелился отсек с быстро портящимися продуктами, третьим, извините, утилизационная камера. С нашим везением, боюсь, мы напоремся именно на нее. Определить же, какой отсек куда рухнул, даже компьютер Ястреба затрудняется. В итоге мы имеем три точки падения. Одна находиться в королевстве, вторая на побережье, земле, свободной от подданства его величества Матеуша, и где любое упоминание о его престоле может привести к нешуточным проблемам. Третья же точка падения в районе островов, на наше счастье отсек рухнул на сушу, но те края исследованы мало, и что нас там ждет, я не знаю. Время марша до первого места неделя, до второго две, до третьего по крайней мере месяц, и мы в жестких рамках. Марево, основная наша проблема. В архивах Ястреба оно описано так. «Чуждая враждебная технология, состоящая из нанороботов, уничтожающих любой биологический вид. Сами нанороботы действую по схеме своей-чужой, и капсула с производящим элементом этих маленьких засранцев, упала на планету вслед за приземлением самого Ястреба.» Своего рода подарок от чужих, в будущем атакующих Солнечную систему. Цикл появления этих джинов составляет сорок лет, что равно полному циклу регенерации производящего модуля. После набора необходимой мощности регенерационный модуль начинает двигаться по планете, уничтожая все живое вокруг. С каждым шагом своего воинства, с каждым пройденным километром, количество нанороботов увеличивается с геометрической прогрессией, а с ней и расширяется зона поражения. В день на начальном этапе вырабатывается до трехсот тысяч бестий, за неделю плотность потока может достигнуть миллиона, а за месяц получается сумасшедшая цифра. Локализовать это дело просто. Достаточно дать команду боевым спутникам на орбите, и они в миг уничтожат осиное гнездо. Лишившись производящего модуля и большей доли своих наступательных сил, «Джины» уползают куда-то в горы, куда не достает пеленг и принимаются генерировать свой регенератор. Бред полный конечно. Одна проблема, программа защиты действует автономно и отслеживает наноботов в том случае, если для этого есть подтверждение капитана, либо членам экипажа грозит прямая угроза.

– Ну и чудесно, - вновь кивнул я. – Дождемся паршивцев тут и когда они доберутся до Ястреба, он прекрасно все сделает за нас.

– А с чего ты решил, что Марево вообще двинется в нашу сторону?

Этот вопрос, поставленный вот так, ребром, меня безмерно озадачил.

– Каждый выход «джинов» сопровождается неизменным изменением курса, и если раньше они и правда весело маршировали по пустоши, уничтожая ящериц, кактусы и дикие кочевые племена, то получив подзатыльник от высоких технологий теперь старательно изменяют курс. Пограничье к примеру, лакомый кусочек. Почему бы Мареву не направиться туда?

– То есть, - во мне вдруг все похолодело. Липкое, колющее чувство опасности и чего-то неизмеримо подлого и мерзкого, вдруг колыхнулось, и выбравшись из темных закоулков подсознания потянулось, коснувшись серой когтистой лапкой моего сердца. – То есть, ты хочешь сказать, что своим присутствием на Ястребе, мы, или лучше сказать я, обрек многие тысячи нив чём неповинных людей на верную смерть?

– Не все так плохо. – Улыбнулся Амир, на этот раз ободряюще. Я всегда удивлялся этому человеку и лишний раз соглашался с выбором своего поприща политика и советника при дворе его величества. Мимикой, кивком, слабым жестом он в полной мере мог передать своему собеседнику свое настроение, а если было надо, то становился непроницаемой стеной и как бы оппонент не старался, узнать, что творилось в голове Баруса, было невозможно. – Да, не все так плохо, как может казаться, мой друг. Я тут прикинул и сделал расчеты. Формула получилась забавная, но для того чтобы Марево вошло в силу, чисто гипотетически, требуется как минимум шесть месяцев полного цикла воспроизведения. Именно через шесть месяцев спутники, по данной Ястребом мощности, не смогут полностью покрыть одним ударом всю эту неприятность и степень поражения нано ботов не в коей мере не затронет их репродуктивный цикл. Иными словами, через полгода боевые станции просто не смогут угнаться за количеством этих маленьких засранцев, ибо ущерб от них наноботы будут заполнять таким же количеством себе подобных, без ущерба для Марева.