Негодяй
Шрифт:
— А как же ты? Неужели так и будешь постоянно отказываться от личной жизни до тех пор, пока они не уедут учиться в колледж?
— Я готова пренебречь своими интересами ради них. Я знала, на что иду, когда рожала. Родители должны опекать своих детей, это их святая обязанность. Я каждый день в своем кабинете сталкиваюсь с последствиями пренебрежительного отношения родителей к своему долгу. И даже у преданных родителей порой бывают трудные дети. Ну а если вы сами сдаете их в подростковом возрасте в интернат, значит, вам точно не избежать беды.
— Но я вырос нормальным человеком.
—
— Это похоже на жертвоприношение.
— Вовсе нет.
Максин с удивлением открыла для себя серьезный недостаток у Чарлза — равнодушие к детям. Сможет ли он полюбить ее дочь и сыновей? Она ни за что не отдаст их в интернат. Чарлзу придется мириться с их присутствием в доме. Чарлз, видя такую реакцию Максин, отступил. Он не хотел ссориться, хотя так и остался при своем мнении.
Во второй половине дня они отправились кататься на лыжах и отлично провели время. Максин было легко и весело с Чарлзом, она уже забыла утреннюю размолвку и неприятный разговор об интернате. В конце концов, Чарлз имел право на свою точку зрения, главное, чтобы он не навязывал ее Максин. Вечером дети ей ни разу не позвонили, и Чарлз был доволен этим обстоятельством.
Они поужинали в местном ресторанчике, а вернувшись, занялись любовью прямо на вязаном коврике у горящего камина. Максин было хорошо с Чарлзом. У нее было такое чувство, что они уже давно живут вместе и спят в одной постели. Этой ночью она свернулась калачиком у него под боком. На улице шел снег, и Максин казалось, что время остановилось и они остались одни в заколдованном мире.
В доме Блейка в Аспене царила не такая мирная атмосфера, как в загородном коттедже Чарлза в Вермонте. Мальчики играли в компьютерные игры, включив громкость на полную мощность, отчего постоянно слышались взрывы, стрельба и электронные звуковые сигналы. А Дафна была занята своими делами. Она твердо решила испортить жизнь Арабеллы, насколько это возможно. Она дерзила и отпускала колкие замечания по поводу нарядов и внешности новой пассии отца. Когда та приготовила завтрак, Дафна отказалась есть и, морщась, спросила, проверялась ли Арабелла на СПИД после того, как сделала себе татуировки.
Арабелла не знала, как сладить с ней, но сказала Блейку, что не сдастся. Блейк уверял ее, что у него добрые, хорошие дети. Он изо всех сил старался, чтобы они подружились с Арабеллой. Но Дафна настраивала против нее братьев, поэтому у Блейка ничего не получалось. Мальчики вообще-то неплохо относились к Арабелле, хотя ее татуировки и прическа казались им немного странными.
Джек почти не обращал внимания на Арабеллу, а Сэм вел себя с ней вежливо. Он спросил,
— Перед нашими глазами подружки папы мелькают с такой скоростью, что нам нет никакого смысла узнавать их ближе и расспрашивать о них.
Она заверила Арабеллу, что Блейк бросит ее через пару недель. Эти слова больно задели Арабеллу, и она, убежав в ванную комнату, разрыдалась. Обнаружив ее там, Блейк стал ее утешать.
— Милая моя… детка… красавица моя… что с тобой? — целуя ее, бормотал он.
Блейк не выносил женских слез. Арабелла хотела ответить, что во всем виновата эта маленькая стерва, его дочь, но из любви к Блейку сдержалась. Она действительно любила его, и он тоже был без ума от нее.
В конце концов Арабелла повторила обидные слова Дафны, которые довели ее до слез.
— Я испугалась, — призналась она. — А вдруг ты и вправду бросишь меня, когда мы вернемся в Лондон?
Она подняла на Блейка свои огромные глаза, в которых стояли слезы, и он крепко обнял ее.
— Об этом не может быть и речи, — заверил ее Блейк. — Я без ума от тебя. Мне неприятно это говорить, но все дело в том, что моя дочь очень ревнива.
В этот же день он серьезно поговорил с Дафной. Блейк не понимал, почему она возненавидела Арабеллу. К прежним его подружкам Дафна относилась с полным безразличием.
— В чем дело, Даффи? — с недоумением спросил он. — У меня было много женщин, и, скажем прямо, некоторые из них были глупыми курицами, но ты никогда не грубила им и не пыталась вывести из себя.
— Арабелла непохожа на остальных твоих женщин, — неохотно сказала Дафна.
— Это правда, — согласился Блейк. — Она красивее и умнее большинства из них. Кроме того, она больше подходит мне по возрасту. Не понимаю, в чем тогда проблема?
Блейк был сердит на дочь и не скрывал этого. Она без всякой на то причины изводила Арабеллу.
— В том-то и дело, папа, что она лучше твоих прежних женщин, — вздохнув, промолвила Дафна. — Именно поэтому я и ненавижу ее.
— Ничего не понимаю… Объясни мне, что все это значит.
Блейка немало озадачили слова дочери. Она говорила тихо и теперь снова походила на ребенка.
— А вдруг она надолго задержится у тебя?
— Ну и что? Что в этом плохого, если Арабелла будет хорошо относиться к тебе?
— А если ты женишься на ней?
Дафне становилось плохо при одной мысли об этом.
— С чего ты взяла, что я могу жениться на ней? — удивился Блейк.
— Не знаю. Люди обычно женятся в таких случаях…
— Кто-то, может быть, и женится, но только не я. Я уже был женат на твоей маме. У меня трое детей, к твоему сведению, и мне нет никакого смысла еще раз жениться. Нам с Арабеллой хорошо вместе, вот и все. Не беспокойся, мы не поженимся, зачем нам это?
— Но она говорит, что любит тебя. И я слышала, как ты, папа, тоже признавался ей в любви. Если люди любят друг друга, они женятся, но я не хочу, чтобы ты женился на ком-либо, кроме мамы.