Неидеальная любовь
Шрифт:
— Значит, это я виноват? — Деланно удивился Волков, заметив, что таксист остановился около обычной, муниципальной больницы. Вытащив из кармана брюк купюру, достоинством в сто рублей, он протянул её водителю. Забрав сдачу, вышел из машины, продолжая удерживать трубку телефона около уха. — Это только моя вина, что сегодня я подрался с Максом из-за тебя?
— Ты… Что?! — В её голосе проскользнуло волнение, беспокойство, почти сразу же спрятавшееся за холодным ровным тоном. — Знаешь, я как-то даже не особо удивилась такой новости. Конечно,
— Ты с ним слишком тесно общаешься, — Алексей поднялся по ступеням на крыльцо больницы и зашёл туда через пластиковые двери. Остановившись в тамбуре, он глубоко вздохнул и продолжил говорить, хотя где-то глубоко в душе было подозрение, что всё это банальная, ничем не обоснованная истерика, которая хоть и свойственна в основном женщинам, иногда бывает и представителей сильного пола.
— Это преступление? — Хмыкнула в трубку Юля и снова тяжело вздохнула. — Лёш, ты с ним общаешься куда теснее, чем я. Предлагаешь мне с ним подраться, что бы было честно? Ну так как?
— Юль, я тебя люблю, ты же знаешь, — тихо прошептал Алексей, свободной рукой прикрыв глаза. — И я волнуюсь за тебя.
— И оно должно объяснить твои драки? — Усмехнувшись, Юля чем-то зашумела, то ли перебирая что-то, то ли занимаясь чем-то на кухне. Перед глазами всплыла картинка того, как Соколова возилась на кухне, готовя завтрак. Или обед. Это в любом случае было занимательно, можно даже сказать, настолько занимательно, что он был готов смотреть на это всегда.
Или же это оправдывалась поговорка: вечно можно смотреть на две вещи — на течение воды, как работает другой человек и на то, как горит огонь. Такое сравнение вызвало тихий смешок. В трубке что-то сильно звякнуло. Как будто что-то с силой поставили на стол или же бросили на пол.
— Юль? — Позвал Алексей, забеспокоившись, что она долго молчит. посетители на него оглядывались, но ничего не говорили, что Волкова устраивало. — Юль? Ты в порядке?
— В полном, — сухо отозвалась девушка. — Ты скоро будешь?
— Где-то часа через два-три, может быть раньше. Тебе купить что-нибудь? — Алексей обошёл проходившую мимо старушку и вошёл внутрь, направляясь в сторону регистратуры.
— Нет, спасибо, — равнодушно бросила Юля и попрощалась. — Удачного дня.
— Юль?!
Однако, смысла орать или звать её не было никакого смысла, так как в трубке отчётливо раздавались только гудки и больше ничего.
— Отлично, — зло рыкнул Алексей и убрал телефон в карман. Постучав в приёмное окно, привлёк к себе внимание медсестры и поинтересовался, стараясь добавить в голос как можно больше доброжелательности. — Где я могу найти дежурного врача?
— Пятнадцатый кабинет, — безразлично откликнулась дама в белом, продолжая перебирать карточки.
— Благодарю, — буркнул Волков и направился по указанному адресу.
Юлия.
Я всегда думала, что после
Но, как и любому человеку, мне свойственно ошибаться. Только никто не говорил, что это будет так больно.
Пальцы, сжимающие телефон, побелели, а в душе кипела такая буря эмоций, что оставалось только удивляться тому, почему я всё ещё внешне остаюсь спокойна. По всем законам, пора бить головой о ближайшую твёрдую поверхность, рыдать и проклинать Волкова на чём свет стоит.
Глубоко вздохнула, медленно выдохнула и… Со всей дури запустила несчастным мобильником в противоположную стену. Телефон врезался в неё и разлетелся осколками по всей кухне, но небольшой доли мусора на полу мне было мало. Хотелось разнести всё, до чего можно было дотянуться и не думая о том, что будет дальше, я методично разбивала всё, что попадалось под руку. На пол, в стены, в окно, в холодильник, раковину, коридор… Во всех направлениях летело всё, что хотя бы, чисто теоретически, могло разбиться.
Вот только это не помогало. Внутри ничего не изменилось и легче не стало. Поэтому короткая вспышка истерики сошла на нет так же внезапно как началась. Я просто сползла по стене вниз, слишком внимательно рассматривая пропитавшиеся кровью повязки.
Слёзы текли из глаз, вниз, по щекам, капали с подбородка на сложенные на коленях руки. хотелось сделать уйму вещей одновременно, и вместе с тем, накатила апатия, вылившаяся в кривую улыбку и очередную пустую маску на лице. И почему нет никакого удивления?
Просидев на усыпанном осколками и остатками еды полу ещё минут пять, сосредоточенно прислушиваясь к царившей вокруг тишине, снова глубоко вздохнула и медленно поднялась, потирая занывшую спину. Мелкие травмы поясницы периодически давали о себе знать. Не так, что бы уж очень сильно, но всё же весьма ощутимо.
Осмотрев то, что осталось от кухни, потёрла виски и снова криво усмехнулась. Отлично, мало того, что осталась голодной, без еды и без какой-либо, пригодной для готовки посуды, не считая кастрюль и пластиковых мисок, так теперь ещё мне предстоит убраться в этом помещении и выкинуть всё, что хоть как-то могло бы напомнить о случившемся. Показывать Алексею такую себя я не собиралась. Хватит того, что у меня пострадали обе руки, всего-то за какие-то два-три дня.
Взяв в туалете совок и веник, поставила их около холодильника. Порывшись в ящиках кухонного стола, вытащила на свет божий мусорные пакеты и резиновые перчатки. Заработать ещё несколько порезов не входило в мои планы, поэтому нашла тапочки в коридоре и только после этого вернулась на место преступления.
Постояв ещё некоторое время на пороге, задумчиво потёрла подбородок. Убрать всё, да так, что бы он не заметил ничего не выйдет даже у великого Гудини. Так может быть не стоит и стараться?