Неидеальная любовь
Шрифт:
— Если бы эта компания нравилась мне больше чем твоя, я бы не стала останавливаться на невинных разговорах. К тому же, он женат, — отодвинувшись на шаг назад, спокойно и даже как-то устало поинтересовалась. — Еду в этом доме дают или мне голодать полезнее?
Посмотрев на меня ещё какое-то время, он вздохнул и неожиданно притянул к себе, впившись злым поцелуем в губы, намеренно делая больно и в то же время ласково поглаживая напряжённую спину. Отпустив, усадил на табуретку и занялся ужином. Алексей не заметил, как на моём лице появилась довольная и в какой-то степени мстительная улыбка, моментально исчезнувшая, стоило ему
Поели в молчании, каждый думал о своём, но в тоже время внимательно следил за партнёром. Волков казался напряженным, как пружина зверем, готовым в любой момент броситься на меня, правда, не понятно с какими конкретно намерениями. Воображение, разыгравшееся в ходу выставки, тут же нарисовало несколько вариантов возможного развития событий, но все были отметены мною, как чересчур глупые и откровенно пошлые.
Организм явно решил отыграться на собственной хозяйке за такие поздние блуждания и бурный рабочий день. Съев последнюю порцию картошки, почувствовала свинцовую усталость и широко зевнула, грея руки о горячую кружку чая. Почему-то в голову пришли мысли о море. Тёплом, спокойном синем море, жёлтом песочке и не палящем солнце. Жаль в этом году не получилось съездить на юг.
Заметив моё сонное состояние, Лёша вздохнул и стал убирать со с тола. Сгрудив тарелки в раковину, отобрал у меня чай и унёс его вместе со своей кружкой вглубь квартиры. Возмутиться по этому поводу не успела: он вернулся и, подхватив меня на руки, утащил туда же, совершенно не слушая невнятные возражения на тему, что я не маленькая и сама дойду. Судя по скептическому взгляду мне верили поскольку постольку, да и то, делая скидки на положение. Хотя не понимаю, какая тут может быть взаимосвязь.
Волков устроил меня на диване, положив под спину подушку. Сам сел на пол, прислонившись плечом к мои коленям. Подал кружку и включил телевизор. Некая холодность и затаённое раздражение чувствовались даже сквозь пелену усталости. От этого в душе разлилось приятное удовлетворение, потому что когда я испытывала что-то похожее от его постоянных исчезновений, он благополучно игнорировал, так что пусть теперь почувствует на собственной шкуре, что это такое.
Отпив порядком остывшего напитка, протянула свободную руку и зарылась пальцами в его волосы, поглаживая и слегка массируя затылок. Заметила, что Лёша едва заметно дёрнулся, но тут же расслабился, откинувшись назад полностью и прикрыв глаза. Что там шло по телику ни я ни он не замечали, отдавшись этой странной, раздражённой нежности и ласки.
— Так где ты была? — хриплым голосом поинтересовался Алексей, стараясь не смотреть на меня слишком внимательно и требовательно. Получалось у него… В общем, ничего у него не получалось.
— Неужели так любопытно? — тихо рассмеялась и покачала головой. — Тебе бы там не понравилось точно. Это была выставка. Африканских масок. В музее изобразительных искусств.
— Ну и как? — всё равно не отставал Алексей. При этом голос у него становился всё ниже, заставляя задремавшее желание заинтересованно приподнять уши, так сказать. Таких последствий собственных действий стоило ожидать. Вполне закономерно, что увидев меня с другим (а я могу поклясться, что он видел), Волкову захотелось удостовериться в том, что я всё ещё принадлежу ему.
И, если совсем честно… Против такого завершения вечера ничего против не имею.
— Мммм, — довольно протянула,
Когда он вскочил на ноги, и его лицо оказалось так близко — не заметила. Взгляд у меня был слегка расфокусированный, уследить за быстрыми передвижениями этого маньяка не получилось бы при всём желании.
Зато когда его глаза оказались напротив моих и хищная улыбка в купе с многообещающим взглядом вызвали толпу мурашек на спине. Только вот возникли они точно не от страха.
Алексей
День начинался просто замечательно. Проснуться в обнимку с любимой девушкой, пофлиртовать с ней и даже получить определённый намёк на возможное скорое прощение всех грехов — что может быть лучше? Однако, к вечеру его настроение неуклонно стало портиться.
И причины для этого были самые что ни на есть серьёзные.
Во-первых, Юля не пришла пораньше с работы, не отзвонилась, а затем и вовсе выключила телефон. Город по вечерам нельзя было назвать даже относительно безопасным, а тут ещё и Владислав этот где-то по норам прячется… Есть повод волноваться за упрямую дурёху, решившую что-то ему доказать.
Во-вторых…
Во-вторых, он банально ревновал её. Натурой Соколова была мстительной. Способной ударить в самый неожиданный момент, и припомнить всё, что было. В то, что она прыгнет к первому же понравившемуся парню в постель — не верилось. Всё-таки ребёнка будущего она любит, да и его, Алексея, тоже.
Но если разум твердил одно, то чувство ревности совсем другое, заставляя то и дело подходить к окну и выглядывать загулявшуюся девушку.
И сейчас, рассматривая усталое, но довольное лицо Юли, Алексей невольно удивлялся тому, с каким философским спокойствием она смогла тогда выдержать все его подобные отлучки. Хотя сейчас уже не был так уверен в том, что в душе у этой маленькой заразы не творилось что-то, наподобие того, что он испытывал сегодня.
Схватив её за подбородок, поцеловал. Жёстко, причиняя боль. Хотелось подчинить, заставить пресмыкаться перед собой, показать, кто сильнее и кто тут главный. Вот только если с кем-то другим такое и могло пройти, то только не с Юлей. Она обняла его руками за шею, осторожно, нежно прикасаясь и поглаживая напряжённые мышцы. На все его выпады, девушка отвечала нежностью и теплом, словно стремясь растворить в себе всю его агрессию, пусть даже и являлась первопричиной для такого поведения.
— Ты могла позвонить, — оторвавшись от покрасневших, искусанных губ, хрипло прошептал Волков, спуская к беззащитно изогнутой шее. Пальцы тем временем пытались добраться до груди девушки, но преграда в виде блузки заставляла глухо шипеть от раздражения. Сдавшись, он отстранился и стянул с неё мешающую деталь одежды прямо через голову, за одним сдёрнув и заколку, державшую некоторые пряди. Волосы рассыпались по светлой коже плеч. У неё не было загара, никогда, сколько Лёша помнил.
Отбросив блузку в сторону, провёл пальцем по выступающим косточкам ключицы и на мгновение тесно прижался к ней, всем телом, отступив снова только тогда, когда с защёлкой бюстгальтера было покончено, и ещё одна ненужная сейчас вещь оказалась в стороне. Не мешая любоваться, прикасаться, гладить, целовать…