Неидеальная
Шрифт:
Что значит, для меня, может, и хорошая??
– Нуу, не знаю, кого ты там слушаешь?
– посмеивается он.
– Джастина Бибера?
Сведя брови вместе, я с возмущением в голосе отвечаю:
– Что? Нет! Вообще-то, нет. Мне нравится всего одна его песня.
Харви заливается громким смехом. Он бьёт по рулю ладонью и практически орёт:
– Мама мне всегда говорила, что я неплохо разбираюсь в людях.
То, что он заговорил о родителях, должно было стать чем-то неловким и грустным, но не в данный момент. Не тогда,
– Ты просто… - я помалкиваю, упорно ища слова, которыми могу его обсыпать и поставит на место.
– … придурок, - а в голову мне пришло только это.
– У меня только одна любимая песня у этого… хм… исполнителя. Это - “Sorry”.
Харви не перестаёт смеяться. И через буквально две минуты его приятный голос заполняет салон автомобиля.
– Вперёд, злись в ответ на мою честность!
Ты знаешь, я пытался, но я не искусен в извинениях.
Я надеюсь, моё время ещё не истекло. Кто-нибудь может позвать рефери?
Ведь мне нужна лишь ещё одна попытка на прощение.
Я уверен, ты знаешь, что я совершал ошибки несколько раз, - поёт он, и я открываю в буквальном смысле рот от удивления.
– Говоря “несколько”, я имею в виду пару сотен раз.
Так позволь же мне искупить себя этой ночью,
Потому что мне нужен только второй шанс.
Харви прекращает горланить и вновь прибавляет звук стереосистемы.
– Что это было?
– потрясённо спрашиваю я - всё ещё не смогла прийти в себя.
– Откуда ты вообще знаешь слова этой песни?
Харви снова фыркает, но на этот раз громче.
– Мелисса слушает её постоянно. Я уже даже почти всё выучил, только хромаю во втором куплете и немного в припеве.
– Знаешь, что?
– спрашиваю я, не прекращая таращиться на него.
– Что?
– Ты удивляешь меня с каждым разом все больше.
Харви ухмыляется мне подмигивая.
– Это прогресс, - замечает он.
– Это огромный прогресс, но как у тебя это получается?
– Получается что? Удивлять тебя?
– Нет. Быть таким.
Харви перестает улыбаться. Он переводит взгляд с дороги на меня.
– Каким?
– спрашивает он.
– Вспомни наш первый день знакомства, - говорю я, показывая кавычки.
– Ты был груб.
– Я объяснял тебе почему, - перебивает он меня.
Харви сбавляет скорость и сосредоточивается на нашем разговоре. Это видно по его напряженному лицу. Я сглупила, начав этот разговор в дороге, но вряд ли мы сейчас закроем эту тему.
– Нет. Ты сказал, что ревновал, - напоминаю ему я.
– Но как ты мог ревновать девчонку, которую даже не знал?
Харви улыбается одним уголком губ. Я снова его развеселила. Это уже входит в привычку.
– Я не ревновал тебя в первый день знакомства, - говорит он, пародируя мои кавычки.
– Что же это тогда было?
– интересуюсь я.
–
Я тяжело вздыхаю.
– Я могу подвергать опасности себя, но не тебя или кого-либо еще.
– Ох, ты мне еще скажи, что не садился пьяным за руль.
Харви кивает головой и говорит:
– Конечно , садился. Но один, без компании.
– Это типа дело принципа?
– спрашиваю я.
Харви молчит и мне начинает казаться, что наш разговор на этом закончен. Почему для такого парня, как Харви, это важно? Господи, у меня куча вопросов, но это не подходящее время для обсуждения их. Мы провели незабываемое время. Наше первое свидание. Мое первое настоящее свидание. Первое предложение и необычное развитие отношений.
Тишину нарушает Харви. Он откашливается, а после произносит:
– Три года назад мне позвонили и сообщили, что мои родители погибли в автомобильной катастрофе.
От неожиданности у меня пересохло во рту. Слезы наступают на глаза. Кто вообще имеет права, сообщать о подобном ребенку? Сколько б ему не было лет, он все равно ребенок.
– После я узнал, что произошло лобовое столкновение, - Харви сглатывает. Я вижу, как ему тяжело об этом говорить. Я кладу ладонь на его руку. От моего прикосновения, он слегка дергается, а в следующую секунду переплетает наши пальцы.
– Водителем другой машины был девятнадцатилетний юноша. В его крови обнаружили алкоголь.
– Харви крепче сжимает мою руку. Мне больно, но эта боль не сравнима с его.
– Парень в машине был не один. С ним была девушка-подросток. Все погибли.
Харви отпускает мою руку и хватается двумя руками за руль. Он настолько сильно сжимает его, что аж костяшки побелели. Слезы катятся по моему лицу. Я шмыгаю носом. Я не могу остановиться. Мне больно за Харви и Мелиссу. Мне больно за ту девушку, что села в машину к пьяному человеку.
– Мне очень жаль, - выговорила я.
– Алекс, ты должна знать, что если я что-то делаю, то я делаю это осознанно. И я не обязан перед всеми отчитываться за это.
Я вытираю лицо тыльной стороной ладони и киваю ему, но потом вижу, что он смотрит только на дорогу.
– Я понимаю, - говорю я.
– Ты должна доверять мне, - произносит он.
– Я знаю, что я поступаю плохо, но сейчас я это рассказал не по тому, чтоб ты мне поверила и простила. Я всего лишь хотел с тобой этим поделиться.
Харви резко тормозит , и мы останавливаемся посередине дороги. Я оборачиваюсь назад, чтоб посмотреть, нет ли за нами машин, но он берет мое лицо в свои ладони.
– Если бы ты была мне безразлична, то ты бы всего этого сейчас не услышала.
Я снова мотаю головой и шмыгаю носом. Харви улыбается. Его улыбка выходит искренней. Он вытирает мое заплаканное лицо, а после целует в губы. Один короткий поцелуй, и всей боли, как будто, и не было.