Неидеальные. Откровения о любви
Шрифт:
— Аренда в конечном итоге выйдет для меня дороже. А недвижимость в собственности лишней не будет. Ну и от настроения арендатора не буду зависеть, — откровенно раскладывала.
— Ладно, юристам передам, они составят договор и передачу права владения, — мы игриво ударили по рукам, затем Стас улыбнулся совсем не по-деловому: — На личном как?
Я только рукой махнула. Никак.
— Ален, — Стас неожиданно взял меня за руки, — твой Небесный тебя любит. Это сто процентов. И ты любишь, поэтому не тупи, а! Жизнь одна, и она ни черта не черновик: переписать
— Легко сказать… Легко сказать…
— Головой думать — это хорошо, но в любви нужно еще сердце слушать.
Я только печально улыбнулась: я слушала, но легче не становилось. Пара — это желание двоих, а мы с Димой с каждым днем все дальше и дальше…
Я отменила последнее на сегодня занятие, чтобы успеть навстречу с Ирой. Приехала чуть раньше. Она уже ждала. Сидела за дальним столиком у окна — приватно.
— Здравствуй, — прохладно поздоровалась и присела.
— Здравствуй, — Ира ответила более нейтральным тоном. — Не ожидала, что будем вот так сидеть. После всего… — она казалось поразительно спокойной.
— Мне с тобой общаться мало радости, — бросила я. — Я о наследстве твоего отца поговорить хотела.
— Нашего, — поправила Ира. — У нас обеих так себе гены. Не забывай.
— Думаешь, эгоизм, нарциссизм, мудизм передаются генетически? — сухо уточнила.
— На меня взгляни, — развела руками она.
Я не стала отвечать. Не за тем пришла. Устала ссориться и выяснять отношения. Хочу отпустить. Не буду тратить свое время на это. Я ведь не хотела быть похожей на Иру, а выходило, что держусь за болезненное прошлое. Совсем как она.
— Я собираюсь продать акции «Теско». Считаю, что мы должны разделить эти деньги. По-честному. Впервые со времени нашего знакомства, — закончила с горечью.
— А если я хочу половину акций, а не деньги? — с прищуром поинтересовалась.
— А ты хочешь? — даже я не верила в это. Чувствовала: все, что связано с отцом, держала ее на крючке. Пора от этого избавиться.
— Нет, — покачала светлой головой Ира, — не хочу. Я последние два месяца в Питере жила. Знаешь, мне понравилось. Там я могу быть другой. Без прошлого. Просто жить как хочется… — Ира мечтательно и грустно улыбнулась. — От денег отказываться не буду. Я ж не хрена не умею, — пожала плечами, — даром, что лондонскую школу экономики оканчивала. Ни копейки сама не заработала.
— Все в твоих руках, — ответила бесстрастно. — Я переведу деньги, когда завершится сделка, — поднялась, собираясь уходить. Все. Больше говорить не о чем.
— Ничего не было, — неожиданно произнесла Ира. Я обернулась, пригвоздив ее взглядом. Она о том, о чем я думаю? — С Димой мы не спали. Очень давно не спали. Последний раз еще в Майами.
— Зачем ты мне это говоришь?
Ира пожала плечами. И все.
— Я увидела его в баре. Любимом, — и на меня глаза подняла: — Ты, наверное, знаешь в каком, — хмыкнула невесело. — Меня снова накрыло. Такой несчастный и одновременно злой сидел. Я подумала: что ему опять не хватает?! — Ира так натурально возмутилась. — Так стремился быть
Я на автомате села. Естественно, я хотела знать все. От устроительницы этого спектакля узнать хотела, что обманула меня. И его.
— Дима всегда был гиперответственным. Он не бросил бы человека в беде. Дома сделала кофе с транквилизатором. Мне назначали их психотерапевт в паре с неврологом, — бросила короткий взгляд на меня.
Как же ее переломало, что пришлось серьезную терапию проходить. Мне стало еще более понятно, почему Дима так упорно избегал привязанностей. В их среде — это опасно и больно.
— Я не собиралась тебе писать, фотки эти делать. Дима отрубился. Я раздела его, а что делать не знала, — нервно улыбнулась. — Просто хотела, чтобы проснулся и утонул в сомнениях: изменял или не изменял… Это мне было легко изменять, ты дело другое, — проговорила с едкой иронией. — Когда ты звонить начала, мне очень захотелось сделать тебе больно. Так же, как было мне.
— Поверь, мне много раз делали больно. Очень больно. Ты уж сильно не старайся, — проговорила я.
— Я просто сделала фотографии, — Ира продолжила, — а потом… — она задумчиво посмотрела на меня, — а потом меня стошнило. Я теперь физически не переношу его. В этом наглядно убедилась.
— Ну, сосать чужим мужчинам не самое приятное дело.
— Ага, — Ира стервозно улыбнулась, — мы обе это знаем.
— Хочешь снова выяснить, кто из нас более виноватая? — надменно приподняла бровь.
— Нет, забыли. Вредить больше не хочу. Все. Пережила.
Я снова поднялась. Мы все выяснили. Наша история подошла к логическому завершению. Этот порочный любовный треугольник окончательно разорван.
Уже выходя из кафе, случайно столкнулась с Ярославом: он был не один, с Кристиной, бывшим личным ассистентом Димы.
— Алена? — он был слегка обескуражен. Заметил, что узнала его спутницу. И этот туда же! Махинации и схемы проворачивал! Бывших преступников все-таки не бывает…
— Привет, — буркнула и открыла парадную дверь. Домой хочу. К детям. Мой оплот стабильности и верности. Небесный тоже приедет. Он приезжал каждый день.
— Постой, — Ярослав догнал и мягко за локоть поймал, разворачивая. — Ты все еще дуешься, что твоему Отелло про свидание рассказал? Прости, Ален. Просто бесит меня Небесный. Дико. Пафосный хрен! — выплюнул Ярослав.
— Нет, не дуюсь.
Поначалу, да, и высказала Разину все, что о нем думаю. Но заново с Катюшей познакомиться позволила. Дядя все-таки. Ярослав не часто приезжал, но достаточно, чтобы она запомнила. С детьми он ладить не умел, но честно пытался. Говорил, что моя дочь — его единственная родня на этом свете. Но сейчас пришла мысль, что все не так просто. Может, у Ярослава были скрытые цели?
— Понять пытаюсь, что тебе надо?! — сложила руки на груди, не обращая внимание на морось дождя, оседавшую в волосах. — Не верю, что с этой женщиной ты случайно. Она ведь помощница Димы. Какую игру ты ведешь? Что нужно тебе?