Неистовая королева

Борей Алиса

Гости рассаживаются за столы в явном нетерпении. Провожу отсутствующим взглядом по лицам. Ничего интересного. Но вдруг дежурная улыбка непроизвольно спадает с моего лица.

— А она что здесь делает? — Разгневанный взгляд впивается в лицо короля.

Лидарон пытается изобразить невинную мину.

— Мы же с вами договорились, у каждого своя жизнь. Зачем лишать бедную девочку развлечения.

У меня от возмущения аж дыхание перехватило, не могу ничего сказать, лишь провожаю взглядом только что вошедшую Гриану.

Надо сказать, не я одна. Эта дрянь сделала для этого все, что могла. Длинное обтягивающее грудь платье из тонкой золотой парчи. Волнистые каштановые волосы, падающие на обнаженные плечи, усыпаны блеском бесчисленных бриллиантов. Она хороша, вызывающе хороша!

Это что ж такое, — моему возмущению нет предела, — любовница приперлась на мою свадьбу, а я, можно сказать, законная жена должна утереться и терпеть. Да ладно бы, стерва сидела где-нибудь в углу, зыркала бы оттуда своими крысиными глазками, так нет. Она демонстрирует всем, кто здесь де-факто королева, а кто мышь серая. И пока, на мышь больше похожа я.

Ловлю на себе любопытные взгляды, все понимают — это вызов и ждут моей реакции. Даже вилки и ножи отложили.

Лидарон видя мое, с трудом сдерживаемое, бешенство пытается по-мужски неловко сгладить ситуацию.

— Знаете, я искренне рад, что сегодня все закончилось благополучно. Покушение не удалось, бунт рассосался практически без жертв, а мы с вами вопреки всему все-таки стали мужем и женой. — Его теплая ладошка касается моего плеча. — Верю, мы станем добрыми друзьями.

Друзьями, — повторяю про себя и мстительно улыбаюсь, потому что уже представляю, что сейчас сделаю.

— Значит, вы рады тому, что меня до сих пор не убили, не отравили и не сожгли на костре.

— Конечно, рад, — Король дарит мне лучезарную улыбку, — как иначе, вы моя последняя надежда.

Наивный дурачок, он думает, будто его улыбки и душевные слова могут запудрить мозги глупой простушке. Поворачиваюсь к нему всем телом и убираю улыбку с лица.

— Раз уж вы так переживаете за меня, то тогда я просто обязана сообщить вам — ваша любовница участвовала в покушении на вашу последнюю надежду.

Лидарон сморщился.

— Ну что вы! Опять вы за свое, это юное создание даже муху не способно обидеть.

Смотрю на него и не верю своим ушам, воистину любовь слепа. Даже жаль пачкать светлый образ. Но что поделаешь, не я первая начала.

— Помните первое покушение?

Король все еще строит недовольные рожи.

— Ну, конечно, помню, и трех дней ведь не прошло.

— Значит, вы помните, что один из убийц попал в плен.

Король выдохнул и расплылся в довольной улыбке, решив, будто это и есть мой главный козырь.

— К сожалению, из него ничего не удалось выбить. Он умер под пытками, так ничего и не сказав.

Силки поставлены, и птичка уже сунула туда лапку.

— Это вам он ничего не сказал,

а вот мне отказать не смог.

Король недоверчиво покосился в мою сторону.

— Не могу поверить, что вы можете быть жестокой.

— Я могу быть разной, — загадочно прикрываю глаза, — а чтобы заглянуть человеку в голову, жестокость не нужна. Глаза умирающего это открытая книга.

— О! Магия! Аккуратнее, моя дорогая. — Лидарон напрягся и вцепился в меня взглядом.

Выдерживаю его взгляд и дожидаюсь вопроса.

— Так что же эта книга вам поведала?

— Все нападавшие были послушниками трибунала.

Услышав это, мой новоявленный супруг как-то разом расслабился и даже излишне театрально вздохнул.

— Вполне возможно. После сегодняшнего я нисколько не удивлен. Участие Эсфагиля в событиях на храмовой площади очевидно, но, как это ни печально, спросить с него за это не удастся. По крайней мере, в ближайшее время. Верховная комиссия Священного Трибунала в полном составе тайно покинула замок. Мои люди никого не могут найти. Впрочем, это не удивительно, их возможности нисколько не уступают королевским.

— Да, да, — сочувствующе киваю головой, — но есть еще маленькая деталь, которую поведал мне умирающий.

Выдерживаю паузу и продолжаю почти шепотом.

— Господин председатель очень хотел заполучить меня живьем. Провести показательный процесс, осудить, как положено, а потом уже сжечь как ведьму. Для этого ему нужны были гарантии вашего невмешательства. Обещание, что Ваше Величество не встанет на мою защиту.

Лидарон почти испуганно вскидывает раскрытые ладони и вдруг переходит на «ты».

— Поверь, я ничего об этих планах не знал и никаких гарантий не давал, а если бы узнал, то можешь быть уверена, ни за что бы не позволил.

Вот теперь я дарю ему самую лучезарную улыбку.

— Верю. И, тем не менее, Исфагиль такие заверения получил. — Перевожу взгляд на Гриану и спрашиваю самым равнодушным тоном. — Как вы думаете, кто же мог ему дать за вас такие гарантии?

Король ведет глазами вслед за мной и упирается в глубокое декольте своей фаворитки.

— Для такого обвинения у вас должны быть веские основания. — Теперь он серьезен, улыбочка пропала, тонкие губы сжаты в линию.

— Свидетель Вас устроит.

— Достойный доверия?

— Несомненно. — Ловлю взгляд камергера и делаю ему знак подойти.

Лириан Дуга, мгновенно побледнев, начал подниматься из-за стола, он уже догадался, зачем его зовут.

Как только туша камергера почтительно замерла возле кресла короля, задаю вопрос, мило улыбаясь прямо ему в лицо.

— Расскажите королю про ночь перед первым покушением?

По пухлым щекам Лириана заструились ручейки пота, перед ним стоит непростой выбор. Солгать королю, оклеветать Гриану или отказаться и стать врагом королевы.