Неистовая страсть

Браун Вирджиния

Кейн рассмеялся:

— Тебе следует когда-нибудь посетить Сан-Франциско или Нью-Йорк, чтобы ты не считала, что Додж-Сити — такой уж большой город.

Дженни пожала плечами.

— Что ж, может быть, это когда-нибудь и случится. — «И возможно, я буду с тобой», — добавила она про себя.

Тут Кейн повел ее через улицу, и Дженни задала очередной вопрос:

— А для чего эти большие деревянные бочонки вдоль дороги? — Она указала на них пальцем.

— Во-первых, в них хранится вода на случай пожара, — пояснил Кейн. — А во-вторых, их можно использовать

как убежища, если вдруг разразится перестрелка. У Додж-Сити репутация самого опасного города в штате.

— Разве здесь не действуют законы? Кейн рассмеялся:

— Конечно, действуют. Но их выполнение очень трудно обеспечить в таком городе, как этот. Видишь ли, в здешних салунах часто собираются вооруженные люди. Причем многие из них — большие любители спиртного. Ясное дело, что это не способствует мирной жизни.

— Понятно, — пробормотала Дженни, инстинктивно прижимаясь к своему спутнику.

— Вот мы и пришли, — сказал Кейн минуту спустя.

Он ввел Дженни в прохладный вестибюль отеля «Додж-Хаус» — здесь повсюду стояли горшки с роскошными растениями, а на окнах висели кружевные гардины. На полу лежал мягкий ковер, а обитые бархатом диваны и кресла так и манили усталого путника присесть и отдохнуть.

Они подошли к стойке, и клерк, взглянув на Кейна, с вежливой улыбкой спросил:

— Чем могу вам помочь, сэр?

Кейн расписался в учетной книге и ответил:

— Пожалуйста, приготовьте ванну для моей жены и чистое постельное белье.

Клерк тотчас же кивнул и протянул новому постояльцу ключи от номера. Объяснив, куда идти, он справился насчет багажа.

— Его скоро доставят, — ответил Кейн, взяв ключи.

— Очень хорошо, сэр. — Тут клерк покосился на кобуру, висевшую у бедра Кейна, и в смущении пробормотал: — Сэр, местные власти требуют, чтобы все огнестрельное оружие на время вашего визита было сдано на хранение. Забрать пистолеты сможете, когда задумаете покинуть наш прекрасный город.

Кейн смерил клерка взглядом и с невозмутимым видом проговорил:

— Я никому не сдаю свое оружие.

— Сэр, я понимаю. Но таковы требования.

— Я постараюсь об этом не забывать.

Кейн повернулся и зашагал в направлении лестницы, расположенной в углу вестибюля. Дженни молча последовала за ним.

— Почему ты не сдал оружие, если таковы правила? — спросила она, когда дверь их номера плотно за ними притворилась. — Если бы все сдавали оружие, то, вероятно, здесь бы меньше стреляли.

— Потому что это противоречит моим принципам. Я не собираюсь сдавать оружие только потому, что меня об этом попросил какой-то клерк.

Дженни начала снимать хлопковые перчатки.

— А если это распоряжение шерифа?

— Я об этом подумаю, — отозвался Кейн с улыбкой. Дженни рассмеялась:

— Мне кажется, что ты скорее отдашь пистолеты ему.

— Вероятно, ты права.

Кейн повесил седельные сумки на стул и о чем-то задумался. Дженни тем временем осматривала комнату. Их номер выглядел не менее шикарно, чем вестибюль. На полу также лежал толстый ковер, в углу стояла шелковая ширма, а массивный

туалетный стол поблескивал начищенным зеркалом, и, конечно же, бросалась в глаза широкая уютная кровать с четырьмя столбиками.

— Готова ею воспользоваться? — спросил Кейн, перехватив ее взгляд. Он подошел к ней поближе. — Ведь мы с тобой еще не лежали вместе в постели, моя милая Дженни.

Дженни вспыхнула и пробормотала:

— Но в Абилине мы спали в одной постели.

— Нет, я спал на стуле, — со смехом ответил Кейн. — Видишь ли, тебя тошнило. — Заметив укоризненный взгляд Дженни, он добавил: — Но какое это имеет значение сейчас? Мы здесь, тебя не тошнит, и я не намерен спать на стуле.

— Но как же…

— В поезде, когда ты спала, я все время думал о тебе, дорогая, — продолжал Кейн. — Да и как я мог не думать о тебе, если мне было так хорошо с тобой?

Он заключил Дженни в объятия и прижался губами к ее губам. Она тут же ответила на его поцелуй и крепко прижалась к нему всем телом.

Когда же поцелуй их прервался, Кейн чуть отстранился и принялся расстегивать ее платье. Дженни рассмеялась и сказала:

— Ты порвешь его. Позволь мне самой…

Не успел Кейн и глазом моргнуть, как расстегнутое платье с шорохом упало на ковер. Дженни осталась в сорочке и в нижних юбках, облегавших ее соблазнительные .формы. Кейн улыбнулся и пробормотал:

— В этой одежде ты мне больше нравишься, чем в платье. Но еще больше ты мне нравишься, когда на тебе совсем ничего нет.

Он спустил с ее плеч тонкие бретельки и распустил шнуровку. Стащив сорочку, принялся снимать нижние юбки, подвязки, туфли и чулки. Наконец Дженни, совершенно обнаженная, протянула к нему руки. Кейн, все еще в полном облачении, привлек ее к себе, и она, обвивая руками его шею, снова к нему прижалась. Тут он подхватил ее на руки и перенес на кровать. Опустившись рядом с ней, стал покрывать страстными поцелуями ее лицо, шею и грудь. Но в какой-то момент Дженни вдруг отстранилась от него и потребовала, чтобы он разделся.

— Кейн, быстрее… Я хочу почувствовать тебя рядом, — пробормотала она со стоном.

Он медлил, и тогда она сама стала расстегивать его рубашку. Несколько секунд спустя рубаха упала на пол. За рубахой последовали сапоги и штаны. И тут же Кейн на мгновение прижал ее к себе, а потом вдруг откинулся на спину и усадил Дженни к себе на бедра. Она взглянула на него с удивлением:

— Но, Кейн, как же?.. Я не знаю, что делать.

— Будешь делать, что тебе захочется, — прохрипел он в ответ.

Внезапно он привлек ее к себе и снова впился поцелуем в ее губы. Затем, взяв за бедра, чуть приподнял и тут же опустил. Дженни тихонько вскрикнула от неожиданности, но тотчас застонала, почувствовав, как он устремился ей навстречу. Несколько секунд спустя она тоже начала двигаться, при этом из груди ее то и дело вырывались стоны — ничего подобного ей еще не приходилось испытывать. Когда же она в изнеможении рухнула на Кейна, хватая ртом воздух, он крепко прижал ее к себе и тихо прошептал в ухо слова любви.