Неистовая страсть
Шрифт:
— Это все, сэр?
Кейн выпрямился на стуле и кивнул:
— Да, все. Ты закончила, Дженни? Разочарованная тем, что им помешали, Дженни вздохнула.
— Да. Только я бы выпила еще одну чашечку кофе. Когда официант удалился, она наклонилась к Кейну и тихо прошептала:
— Женщина ни за что не подошла бы к нашему столику в такой момент.
Кейн с усмешкой пожал плечами:
— Ты уверена? Дженни кивнула:
— Абсолютно.
— Тогда, возможно, в один прекрасный день официантов-мужчин не останется.
— Уже появились женщины, работающие официантками, — объявила
— Это твоя жизненная цель?
— Вовсе нет. Но я знаю женщин, которые могли бы прекрасно обслуживать клиентов там, где сейчас работают только мужчины. И женщинам уже давно следует предоставить право голоса…
— Боже милостивый… — пробормотал Кейн. — Дорогая, поверь, подобный образ мышления может привести тебя к серьезным заблуждениям, — добавил он с самодовольной улыбкой.
Дженни вдруг рассмеялась и сказала:
— Знаешь, ты очень меня развеселил.
— Не скрою, я всеми силами стремился к этому, — ответил Кейн. — И если мне это удалось, то я ужасно рад.
Тут взгляды их снова встретились, и Дженни почувствовала, что сердце ее забилось быстрее.
— Давай вернемся в отель, — проговорил Кейн дрогнувшим голосом.
Они ушли, не дожидаясь, когда официант принесет Дженни кофе.
Глава 18
Удача, как впоследствии размышляла Дженни, состоит в том, чтобы в нужный момент очутиться в нужном месте. Во всяком случае, с ней получилось именно так.
Кейн как раз закончил фотографировать двух молодых перегонщиков скота, облаченных в новые, с иголочки, костюмы. Еще несколько человек ожидали своей очереди, когда Кейн вдруг обнаружил, что у него кончился раствор коллодия.
— Дженни, сходи в «Додж-Хаус» и принеси мне бутылку с нитратом серебра, — попросил он. — Да побыстрее! Эта женщина с плачущим ребенком уже четверть часа действует мне на нервы и умоляет поторопиться.
Дженни вышла из аптеки и зашагала по тенистой стороне улицы в сторону гостиницы. Она не обращала ни малейшего внимания на всадников, проезжавших мимо. Но тут вдруг послышался знакомый голос — кто-то позвал ее по имени, — а затем она увидела брата, махавшего ей рукой.
В следующее мгновение Джонни спешился и, подбежав к сестре, обнял ее за талию.
— Дженни! — воскликнул он радостно. — Не могу поверить, что это ты! Что ты делаешь в Додж-Сити?
Лишившись поначалу дара речи, Дженни покосилась на людей, ехавших вместе с Джонни. Только один из них остановился и теперь смотрел на нее из-под полей шляпы. Его глаза сверлили ее подобно двум стальным буравчикам. Она узнала его мгновенно. Это был Боб Доусон.
Тут он в знак приветствия прикоснулся пальцем к полям шляпы и, тронув поводья коня, бросил через плечо:
— Не теряй времени, Техас. Нам следует поторопиться. Дженни наконец-то пришла в себя и, заглянув брату в глаза, выпалила:
— Тебе надо уехать отсюда! Джонни, немедленно! Уезжай из Додж-Сити, беги от банды Доусона!
— О, Джен, пожалуйста, не начинай все сначала! — взмолился Джонни. Искорки радости в его голубых глазах потухли. — Послушай, я схожу с ума из-за тебя. Я слышал о твоем странном исчезновении из Бракстона
— Сейчас нет времени объяснять, — ответила Дженни. — Но пожалуйста, пойми, что сейчас — моя единственная возможность тебя предупредить! Больше я тебе ничего не скажу, только добавлю, что ты мой брат и что я тебя люблю.
Ее настойчивость наконец-то возымела действие, и Джонни внимательно посмотрел на нее:
— Дженни, ты это серьезно? Нам грозит опасность?
– Да-да, Джонни! Пожалуйста, уезжай! Сейчас же уезжай, заклинаю тебя!
Джонни кивнул и попятился:
— Да, понял. Я скажу об этом Доусону, и мы…
— Нет, Джонни! Ты полагаешь, они стали бы предупреждать тебя? Брось их, пока не поздно, — добавила Дженни, понизив голос.
Джонни нахмурился и пробормотал:
— Я ничего не понимаю, но я уеду. И я не вполне уверен в твоей правоте насчет Доусона, Дженни. С другой стороны, мне уже слишком поздно идти на попятную. Я влип по самые уши.
— Никогда не бывает поздно, — возразила Дженни с горячностью.
Тут Джонни подошел к своему коню и, сев в седло, посмотрел на сестру сверху вниз.
— Я никак не возьму в толк, на что ты намекаешь, — признался он. — Боюсь, что ты и сама этого не знаешь.
Но я последую твоему совету на тот случай, если вдруг окажется, что ты все же говоришь дело.
Дженни молча кивнула. Слезы туманили ей глаза, когда она смотрела вслед брату — тот выехал на середину дороги и пришпорил коня.
Тяжело вздохнув, Дженни прислонилась к столбу. Она прекрасно знала, что Кейн придет в ярость, если узнает, что она предупредила брата. И в этом случае он уже никогда ей не поверит… И едва ли он когда-нибудь поймет ее.
Немного успокоившись, Дженни направилась к гостинице. Когда она возвратилась в аптеку, Кейн ждал ее с нетерпением. Старательно отводя глаза в сторону, она протянула ему банку с нитратом серебра. Он пристально взглянул на нее, но ничего не сказал.
Мать с маленьким ребенком громко сетовала, что сеанс фотосъемки отнимает столько времени. Дженни, пытаясь ее успокоить, сказала:
— Время так мало значит по сравнению с радостью, которую вы будете испытывать, глядя на фотографию вашего прелестного ребенка. И представьте: когда ваш малыш вырастет, он будет вам очень благодарен за ту память, которую сможет в один прекрасный день передать своим детям.
— Взглянув на этого младенца, так не подумаешь, — проворчал какой-то мужчина. — Став взрослым, он скорее всего забросает свою мамашу камнями за то, что она сделала его портрет.
Дженни, чтобы не рассмеяться, прикрыла рот ладонью. Однако истеричный смешок все же просочился сквозь ее пальцы, и Кейн снова смерил ее пристальным взглядом, после чего скрылся в небольшой нише. Когда плотная занавеска за его спиной опустилась, Дженни со вздохом прислонилась к стене. Ей казалось, что Кейн о чем-то догадывается, но она чувствовала, что не могла поступить иначе, не могла не предупредить брата. А впрочем… Если бы у нее было больше времени, она, возможно, что-нибудь придумала бы. Но Джонни появился слишком неожиданно, и она сказала первое, что пришло в голову.