Неистовый голод

Райт Сюзанна

Лидия издала горловой звук, полный боли.

— Фрэнки, не делай этого с собой.

— Я не пытаюсь себя мучить. Я не могу это объяснить, но мне просто нужно это сделать.

Лидия вскинула руки.

— Хорошо.

Деревянные ступени заскрипели, когда они спустились в подвал. Фрэнки поморщила нос. Внизу пахло ничуть не лучше. Затхлостью, плесенью и сырым бетоном. Несмотря на солнечный свет, проникающий сквозь широкое окно, всё равно было темно и холодно, так что было чертовски хорошо, что перевёртыши хорошо видят в темноте. Её туфли шаркали

по бетонному полу, когда она осматривала большой подвал. Нигде не было сложенных коробок. На полках ничего не стояло. В шкафу было совершенно пусто. Если не считать паутины и сырых пятен, всё, что можно было увидеть — это выключатель, печь, резервуар для воды и трубы.

— Что ж, думаю, можно с уверенностью сказать, что никто из детей, которые вламывались в дом, никогда сюда не спускались.

Не было ни мусора, ни граффити.

— Не могу сказать, что я их виню. — Лидия вздрогнула. — В подвалах жутковато.

— Где я пряталась той ночью?

Повернувшись, Лидия указала на дальний угол.

— Ты пряталась за сушилкой, которую они обычно держали вон там.

Мысль об этом заставила Фрэнки с трудом сглотнуть. Она, должно быть, что-то видела. Ребёнок не стал бы прятаться в жутком подвале, если бы не убегал от чего-то гораздо более страшного.

Лидия потёрла плечи.

— Теперь мы можем идти? Я действительно ненавижу подвалы.

— Да. — Фрэнки вздохнула. — Мы можем возвращаться.

— Хорошо, потому что я вот-вот сойду с ума. Давай поговорим о чем-нибудь весёлом.

— Хорошо. Джейми сказала тебе, что она отключилась на девичнике? — При этом воспоминании, губы Фрэнки скривились в улыбке, несмотря на её кислое настроение.

— Нет, не говорила. Она рассказала мне о бывшем Трика, Рио. Ты проткнула ему руку, верно?

— Разве ты не поступила бы так же, если бы бывшая Кэма настаивала, что он не твоя истинная пара?

Лидия моргнула, приоткрыв рот.

— Рио так сказал? Я думала, он просто хотел досадить тебе.

— И это тоже. С его точки зрения, я не то, что нужно Трику, поскольку он убеждён, что Трик гей. Очевидно, он надеялся, что однажды будет для Трика не просто увлечением. Он ненавидит меня за то, что я разрушила его надежды.

— Увидев вас с Триком вместе, он поймёт, что Трик не гей, а это значит, что ему также придётся признать, что ты можешь, дать Трику то, что он не может — во всяком случае, если он не заинтересован в смене пола.

Фрэнки резко остановилась, когда это поразило её. Это было похоже на пощёчину. За всё это время она этого не заметила. Ни разу.

— Что? — спросила Лидия.

— Ты права. Он, наверное, ненавидит меня. Он вбил себе в голову, что, несмотря на всё, однажды Трик будет его. Из-за меня этого никогда не случится. Но он также искренне верит, что Трик гей. В голове Рио я каким-то образом одурачила Трика. Я плохой парень.

И точно так же, как она теперь поняла, плохим парнем была её мать.

— В значительной степени, да. Милая, ты очень побледнела. Что-то… О, Боже мой.

Она

схватила Фрэнки за руку и резко остановила её.

— Что? — Она проследила за взглядом Лидии. — Что за хрень?

На полу кто-то нарисовал большую пентаграмму. Она была окружена свечами и символами. Хуже того, там было огромное красно-коричневое пятно, которое явно было засохшей кровью.

— О, Боже мой. — Лидия прижала руку к груди. — Наверное, это просто глупые дети, которые дурачились и думали, что могут вызывать духов или демонов. Верно?

— Это кровь, Лидия. Посмотри, что в центре. — Несмотря на то, что она была покрыта пылью, Фрэнки без труда разглядела её.

Лидия отстранилась, её сердце теперь колотилось так же быстро, как и у Фрэнки.

— Это фотография Кристофера. — Её пальцы впились в руку Фрэнки, когда она спросила: — Думаешь, дети пытались вызвать его дух или что-то в этом роде?

— Думаю, кто-то хотел с ним поговорить.

Кто-то достаточно сумасшедший, чтобы не только принести в жертву живое существо, но и думать, что это действительно сработает. Она вздрогнула, когда в её кармане зазвонил телефон. Судорожно вздохнув, Фрэнки выудила его из кармана.

— Это Трик. — Она ответила: — Привет.

— Детка, что случилось? Я чувствую твоё беспокойство. В чём дело?

Она облизнула нижнюю губу.

— Ну, я в старом доме.

Он вздохнул.

— Фрэнки, тебе не следовало идти туда без меня. Послушай, я сейчас еду к тебе, хорошо — на свалке не было никаких признаков Морелли. Просто возвращайся к дому Айрис и жди меня.

Над их головами скрипнула доска. И ещё одна. И ещё. У неё внутри все сжалось.

— Здесь кто-то есть.

— Наверное, Маркус или Рони, — сказала Лидия.

— Не думаю, — сказала она, когда тихо скрипнула ещё одна половица. Потому что человек над ними изо всех сил старался не шуметь, как будто надеялся подкрасться к ней незаметно.

— Я знаю, кто убил моих родителей.

— Что? — одновременно спросили он и Лидия.

— Я знаю, кто это был.

Она прислушалась к звукам шагов по паркету, пытаясь определить, в какую сторону направился незнакомец. Даже если бы они с Лидией не оставили следов на пыльном полу, которые выдавали бы их местоположение, перевёртыш мог бы найти их по запаху.

— И думаю, что он здесь.

Трик выругался.

— Я буду максимум через пятнадцать минут. Возвращайся в домик Айрис и жди… Какого хрена?

Она услышала лязг металла, визг шин и звон бьющегося стекла.

— Трик? Трик! — Фрэнки потрясённо посмотрела на свой телефон. — Связь прервалась, — сказала она Лидии. — Похоже, внедорожник во что-то врезался.

Её волчица совершенно взбесилась — бушевала, рычала, выла, пыталась заставить Фрэнки идти к нему. Паника ударила Фрэнки прямо в живот, лишив дыхания. Единственное, что удержало её от того, чтобы присоединиться к своему волку в этом безумном состоянии, — она знала, что он жив; могла чувствовать его. Он был без сознания, но жив